репка ты без кепки. Это наш ветеринар Лиззи. Ты снимал ее неделю назад в аэропорту. А до этого изрисовал ей всю руку на лестничной площадке, в нашем мандариновом доме. Она из девяносто седьмой квартиры.
Ангел безмерно удивился. Потом спохватился и срочно сделал вид, что и не думал удивляться.
– Ах да-да-да, именно это я и хотел сказать! Под словом «вакуумка» я имел в виду «лестница», а под словом «сегодня» я имел в виду… Когда там это было?
– Восемнадцатого декабря, – мрачно отозвалась Лиза.
– Да-да-да-да, именно восемнадцатого. Я сразу вас узнал, милочка! Ну что, какая у меня память на лица, а? Не отвечайте, сам знаю – фотографическая! Меня много раз просили завещать свой мозг науке как образец красоты и идеальных извилин, но я планирую жить вечно. А что? Если наши ученые уже даже единорога самого настоящего вывели, неужели не придумают эликсир бессмертия?
– Так что у вас случилось, товарищ Головастиков? – устало спросила Лиза, чувствуя, как у нее звенит в ушах от бесконечной трескотни телеведущего.
– Ах да, перейду прямо к делу. Итак, пока вы, милочка, спали с открытыми глазами, я как раз рассказывал вашим коллегам, что ваш лучший друг, симпатяшка и солнечный лучик Ангел Головастиков стал жертвой самого настоящего, бессовестного, более того, бесчеловечного преступления…
– Три минуты до Нового года, – сказал Макс.
– Что? Да, вот именно из-за всей этой новогодней суматохи я не дошел до вашего Отделения. Ну такая карусель! Вы, господа Ищейки, своими маленькими скучными умишками даже не можете себе вообразить, сколько у меня перед Новым годом дел. Всё собирался заглянуть к вам на Литейный, но просто на секунду же не вырваться! – Ангел утомленно закатил глаза. – Сплошные церемонии, шоу, награждения меня разнообразными статуэтками: «За лучшую прическу декабря-2019», «За самую нелепую ошибку года в телеэфире», «За самый накачанный пресс среди сыновей священников»…
– За что? – ошеломленно переспросила Лиза. – Среди кого?
– За самый накачанный пресс, – повторил Ангел, расстегивая ослепительный пиджак до пояса и демонстрируя вполне себе вялый и даже дряблый животик. – Среди сыновей священников. Мой папенька, черт его возьми, прожженный церковник. И если вы, милочка, думаете, что у меня не самый спортивный пресс, вы бы поглядели на других участников конкурса! Мы, прихрамовые дети, с детства приучены брызгать в людей святой водой, но никак не рассекать бассейн высокотехничным кролем…
– Телевидение – вот священная религия двадцать первого века, а вы, сударь, ее талантливый мессия, – меланхолично сказал граф. – Прошу прощения, но полночь наступит… – он щелкнул по Перстню, – …через две минуты.
Лиза поняла, что пора любой ценой прервать полившиеся как из ведра воспоминания Ангела о том, как он когда-то победил в турнире по речным салочкам среди самых завидных женихов Российской империи. От обилия подробностей касательно
