Наверное, мысли о генерале – единственное, что омрачало сегодняшнее утро.
Такое волнительное и важное.
Собралась я быстро, как делала это в Кальдероке. Волосы стянула в узел на затылке, проверила, чтобы форма сидела как следует – все пуговицы застёгнуты, нигде ни складочки, ни пылинки.
Всё было как раньше, разве что теперь не надо было накладывать иллюзию. Менять внешность и голос.
– Готовы? – всё та же служанка заглянула в комнату.
Кивнув, я направилась к дверям, за которыми несли вахту два стражника в красных кафтанах. Смерив меня нечитаемыми взглядами, они сказали, что проводят к экипажу.
– Благодарю, – улыбнулась им, вполне искренне.
Правда, эти два сухаря мою улыбку не оценили и никак на неё не отреагировали.
Было раннее утро, поэтому по дворцу всё ещё гуляли зимние сумерки, а единственными звуками, нарушавшими гулкую тишину бесконечной анфилады, были наши шаги и моё неровное дыхание.
Верхней одежды мне не предложили, да в ней и не было необходимости. Я быстро забралась в экипаж, прогретый магией, и, к своей огромной радости, обнаружила в нём Бриана.
– Духи, как же я рада тебя видеть! – В порыве чувств повисла у друга на шее, напрочь позабыв, что мы ещё не отъехали и возле кареты крутятся военные.
– Ты в порядке? – Отстранившись, Бриан внимательно меня осмотрел и сам же ответил на свой вопрос: – В порядке. Счастлива?
– Волнуюсь, – честно призналась я. – Вообще, если честно, странные чувства. Такая гремучая смесь… – Решив, что хватит стражникам за нами подглядывать, задёрнула шторку, а вскоре экипаж тронулся.
Мы покатили из дворца навстречу новому дню и Кальдероку.
– Я даже не представляю, какой окажется реакция ребят, – хмыкнул Торнвил.
– Это-то меня больше всего и беспокоит. – Я вздохнула, а потом не без опаски спросила: – Не знаешь, что с Рифом?
Бриан покачал головой:
– Отец сначала говорил с ним и только потом со мной. Но за Кайяной не посылал, а значит, остаётся надеяться, что об их интрижке ему неизвестно.
– Хорошо бы… Очень за него боюсь, – тихо сказала я и мысленно попросила духов, чтобы мы с Рифом увиделись в Кальдероке.
Кажется, сегодня они были ко мне благосклонны. Брат был первым, кого увидела, подъезжая к воротам. Он стоял в длинном распахнутом пальто. Закатав рукав, показывал метку дежурным и мрачному, как прошлое Эргандара, Дермонту.
Было видно, профессор уже в курсе нашей истории и совершенно не рад дезертиру. Интересно, а при виде меня что почувствует?
Бриан вышел первым, а я замешкалась, не решаясь последовать его примеру.
– Не бойся, – шепнул он ободряюще, после чего протянул руку.
Я покачала головой, и Торнвил, опомнившись, отошёл в сторону. Здесь я не шиари, не изнеженная аристократка, и за мной не надо ухаживать.
Пожелав себе, а заодно и брату, удачи, вышла из кареты и сразу почувствовала на себе взгляды
