вам показался Пол Лессингем? Он в самом деле великий, как по-вашему? Как бы не так. Вы – мелюзга, но ваш хваленый Пол Лессингем еще более жалок и мелок! Вряд ли найдется на свете человек, более жалкий и мелкий, чем он.
Мои впечатления от встречи с мистером Лессингемом были еще свежи, я видел его совсем недавно. Должен признать, что, по моим ощущениям, в крайне нелицеприятных словах моего собеседника в адрес этого государственного мужа была некоторая доля правды. Мое собственное представление о Лессингеме как примере честного политика с чувством собственного достоинства несколько пошатнулось.
Как обычно, человек в кровати, казалось, без малейшего усилия понял, о чем я думаю.
– Ну да, это в самом деле так – вы с ним одна компания. Великий Пол Лессингем такой же отъявленный жулик, как и вы. Впрочем, в этом смысле он гораздо более велик, чем вы, – потому что он, по крайней мере, намного вас храбрее.
Я помимо моей воли двинулся к кровати и протянул моему мучителю пачку писем, которую вынул из выдвижного ящика бюро. Почувствовав, что я делаю это с неохотой и что мне неприятно находиться в непосредственной близости от него, хозяин решил надо мной поиздеваться. Не обращая внимания на мою вытянутую в его сторону руку, он уставился мне прямо в лицо.
– Что-то не так? Вы неважно себя чувствуете? Разве вам неприятно стоять рядом со мной? Вы, с вашим белым цветом кожи – разве вы не взяли бы меня в жены, будь я женщиной?
В интонации, с которой были сказаны эти слова, было что-то настолько женское, что я снова подумал, что мог ошибиться, когда определял пол существа, которое подчинило меня себе. Дорого бы я дал, чтобы изо всех сил ударить его по лицу – или, еще лучше, схватить за шею, вышвырнуть в окно и вывалять в грязи.
Наконец мой мучитель соизволил заметить, что я пытаюсь вручить ему письма.
– Ах да! Вот, значит, что вы украли! Именно это вы вытащили из ящика бюро, который был заперт, и применили при этом воровские навыки. Дайте это сюда сейчас же, вор!
Он резким движением выхватил у меня письма, при этом поцарапав мне тыльную сторону кисти, словно на пальцах у него были когти. Повертев пачку в руках, он внимательно рассмотрел ее. Я же испытал странное облегчение от того, что он наконец отвел взгляд от моего лица.
– Вы держали это во внутреннем ящике своего бюро, Пол Лессингем, в надежде, что там этого никто не увидит, не так ли? Вы прятали это так, как другие прячут сокровища. Должно быть, здесь есть что-то такое, что следует прочитать и узнать – да, именно так! Конечно, раз вы так тщательно скрывали эти письма, держа их под замком.
Как я уже упоминал, пачка писем была стянута розовой лентой – и именно на это человек на кровати решил обратить особое внимание.
– Какой красивой ленточкой обвязаны письма – и как аккуратно! Конечно же, такой узелок могла
