жестом обвёл комнату. – В нашем положении делом заниматься трудно, тут все вроде как пенсионеры, отдыхают, покуда пенсия капает. – Илюшка уселся за стол, словно в яму упал; видно было, что не один час он провёл сидя вот так, обхватив голову руками и размышляя о грядущем, которого лишился тридцать лет назад. – Ничем я здесь не занимаюсь. С ребятами встречаемся, разговариваем, вспоминаем… чаще – из той жизни, ну… и в этой кой-что было. Развлекается кто как умеет… театров тут много, в кино можно сходить… как кто из режиссёров знаменитых сюда является, так сразу их фильмы крутить начинают, не те, что на экране шли, а как их режиссёр в мечтах представлял. Называется – «правильное кино». Новинки тоже крутят… это по воспоминаниям зрителей, только я туда не хожу, парашное это дело, любой фильм мелодрамой отдаёт. И радио, новости живой жизни, тоже не слушаю, кой ляд мне его слушать, если всё равно ничего изменить не можешь.
– Радио, значит, есть, – задумчиво протянул Илья Ильич.
– Есть, только денег стоит, хотя и небольших.
– А кто этим всем занимается? Это же работа, та самая, о которой ты мечтал.
– Бригадники.
– Как? – Илья Ильич искренне удивился, но тут же понял, что удивляться как раз и не следовало. Не дураки же эти люди, чтобы только деньги грести у свежепреставившихся. Информация – те же деньги. Наверняка у них там и журналисты работают высококлассные, и психологи, и чёрт знает кто ещё. Так что зря он записал в мошенники всех бригадников скопом. На самом деле это маленький кусочек порядка среди мечты князя Кропоткина.
– Не женился? – наконец прозвучал вопрос, который изводил Илью-старшего болью в пульпитном зубе. И ответ был под стать вопросу, сын дёрнул плечом, словно муху сгонял, и произнёс невнятно:
– Да как тебе сказать…
– Так и скажи.
– В мэрии с кем угодно брак зарегистрируют, хоть заочно. За один мнемон. Говорят, есть идиоты, которые идут и оформляют брак с Клеопатрой или, скажем, Софи Лорен. А сами живут с обычными бабами, которые… ну, ты уже знаешь, что тут внешность можно изменить?
– Знаю, знаю… – Илья Ильич усмехнулся. – О дураках – не будем. Ты же помнишь, мне на бумажки всегда было плевать. Просто, ежели что, так познакомь с невесткой.
– Нету у меня жены, – жёстко сказал Илюшка. – А всё, что было… несерьёзно это.
– Понятно…
– Да нет, пока ещё не понятно, – сын кривовато улыбнулся, не зная, как говорить на такую тему, – тут без пол-литры не разберёшься… Ты, конечно, меня на тридцать лет старше, но здесь ещё новичок, а я как раз тридцать лет отбыл.
– В отцы годишься, – подсказал Илья Ильич, встретив в ответ понимающую улыбку, очень похожую на его собственную.
Сунув руку за пазуху, Илья Ильич, не глядя, добыл немного денег и, внутренне замерев (непривычно ещё было!), соорудил на столе завтрак. Можно было бы и не завтракать, от голода на
