крупный парусник неспособен идти против течения. Даже зайти из моря в реку он не может, и не только из-за течения, но и по причине того, что в пресной воде осадка корабля будет куда значительнее, чем в солёной. Челны же передвигались по рекам с помощью бурлаков с максимальной скоростью 5–6 км/ч, причём на порогах и стремнинах их переносили вручную. В связи с этими сложностями, возникавшими у чужеземцев, у хозяев Причерноморья было преимущество.
«Моряк боится лишь Босфора, И о других не гадает бедах», – писал во времена Августа Гораций. Дело в том, что жители Боспора Фракийского прекрасно понимали все выгоды, связанные с контролем пролива. «С моря они так господствуют над входом в Понт, что торговым судам невозможно ни входить туда, ни выходить без их согласия», констатирует Полибий. По всей видимости, согласие это стоило недешево [12, с. 346].
Кому была экономически выгодна христианская мораль?
Судя по всему, созданию и распространению христианского вероучения способствовали правители, боровшиеся за безопасность морских путей. Доброта и нестяжательство, проповедуемые христианством, могут быть экономически выгодны государству только в одном случае: когда речь идёт об организации безопасной торговли, в том числе об отказе от «берегового права» (грабежа кораблей, потерпевших крушение).
Христианская мораль благоприятствует и развитию крепкого государства вообще, поскольку проповедует отказ от узкоклановых интересов. Эта идея присутствует уже в Евангелиях. После избрания двенадцати апостолов Иисус обращается к ним с речью, где говорит, что тот, кто любит отца или мать более, нежели его, не достоин его; и кто любит сына или дочь более, нежели его, не достоин его [Мф. 10:37]. В Евангелии от Луки Иисус обращается с похожими словами не к апостолам, а к народу, говоря, что, если кто приходит к нему и не возненавидит отца своего и матери, и жены, и детей, и братьев, и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть его учеником [Лк. 14:26].
Следует заметить, что христианство стало государственной религией прежде всего на территориях, близких к Чёрному морю: в Армении, Грузии и Византии – государстве, контролировавшем Босфор и Дарданеллы. Небезынтересно и то, что автором первой попытки составления канона Нового Завета, разделившим книги Нового Завета на две части – Евангелия и Деяния Апостолов, – был богатейший судовладелец Маркион [13].
Кого называли словом «Спаситель»?
Эпитет «Спаситель» в античности употреблялся в отношении богов, спасающих людей от гибели на море. «С V по II вв. до н. э. в Ольвии, Херсонесе и городах Боспора все, кто был связан с морем, поклонялись Аполлону Дельфинию, Аполлону Врачу, Зевсу Спасителю, Ахиллу Понтарху, Афродите Понтии, Афродите Навархиде и Афине Спасительнице» – пишет советский и украинский историк Г. И. Шаповалов [14, с. 65].
На якорях ставили стандартные клейма с посвящением Богу-Спасителю. «На сотнях найденных в Средиземном море свинцовых штоков античных
