датированы началом лета 80-го года. Совпадение? Еще какое! И какую бы секретность ни развели при прокладке кабеля, сверху все видно. Космическая разведка уже существовала, спутники вели фотосъемку – особенно в тех местах, где находились секретные объекты. А засекречены они лишь от собственных граждан, которые не планируют ничего преступного…
– У вас есть схема, где именно проложен кабель?
– Да, сейчас найду… – Зазвенела связка ключей, Арепьев забрался в сейф, извлек объемистую папку, стал ее листать. – Вот, пожалуйста. Работы выполнялись по всем правилам. Геологическая разведка почвенного слоя, заключение, проектирование, непосредственно землеройные и бетонные работы… Кабель проложен вот здесь, – остро отточенный карандаш заскользил по схеме, – лаборатория, соединительный узел на ее территории, далее, в некотором роде, коллектор в западном направлении – здесь поля, здесь опушка лесного массива, перелески, в обход речной излучины – на Мосинск…
– Почему сразу об этом не сказали, Юрий Константинович?
– А должен был? – руководящий товарищ искренне не понимал. – Коммуникация типовая, есть на многих объектах, даже не связанных с секретностью… Или я чего-то не понимаю, Михаил Андреевич?
– Ладно, неувязка вышла… Вы посещали объект во время его строительства?
– Конечно… Три или четыре раза. Собственно, я и подписывал акт приемки.
– Долго рыли?
– Примерно месяц. Местность была оцеплена сотрудниками охраны и милиционерами – как и положено при работе на подобных объектах.
– Какова протяженность кабеля?
– Четыре километра – с заходом в Мосинск и на объект в Головино.
– Глубина? Это ведь не просто траншея?
– Глубина приличная – три метра. Там мягкие грунты, поэтому во избежание проседания почвы старались максимально углубиться… После прокладки кабеля потолок перекрыли – сделали бетонный слой и засыпали землей. Сейчас там нет никаких признаков, что под ногами тоннель…
– И вы решили, что этого будет достаточно? Согласно моим представлениям, коммуникационный кабель – это не просто провод, а сложная система связующих элементов. Конструкция требует обслуживания и регулярных осмотров.
– Понимаю вашу мысль, Михаил Андреевич… Единственный колодец – вот здесь, – Арепьев показал карандашом. – Примерно посреди маршрута. Внешне – обычный колодец, замаскированный под местность. В него спускаются ремонтники, когда проводят регламентные работы. После них сотрудники отдела безопасности проводят осмотр и покидают объект. Периодичность работ – раз в три месяца.
«Можно представить, как они осматривают», – подумал Михаил.
– В последний раз регламентные работы проводились дней десять назад, – добавил Арепьев. – Если вас интересует точная дата, могу найти.
– То есть объект не входит в зону лично вашей ответственности?
