Не факт, что верное, но… Гордо, пометь на доске, будь добр.
– Еще ни у одной из них не было причин травиться или прыгать с балкона, – дополнил орк, делая пометку. – Ни несчастной любви, ни неприятностей на службе или, например, пристрастия к наркотикам. Просто жили люди, а потом решили умереть.
Тоже уместное замечание. Всегда есть мотив, даже для самоубийства. Просто так никто не сводит счеты с жизнью. Тем более, молодые девчонки. К тому же приезжие.
– Да, керченских среди них нет, – подтвердил орк, выводя под каждой фотографией на доске место жительства. – Кто-то из Малороссии, кто-то живет в Крыму, но из другого города. Эта вот, с Екатеринодара – к родне на неделю в гости приехала. Цели приезда у всех разные: от отдыха до служебной командировки.
– Может, перестанем уже называть эти случаи самоубийствами? – предложил я коллегам. – Тут явно прослеживается умысел и чья-то воля. Схожая внешность, одинаковый возраст плюс-минус пара лет, не местные…
– Согласна! – поддержала меня Кэйтлин. – Это убийства. Кто-то доводил их до самоубийства.
Все остальные молча кивнули и продолжили наблюдать за тем, как Годрох заканчивает формировать данные на доске. На это у него ушла примерно минута.
– Итак, что у нас есть? – на правах старшей начала обсуждение Шар’Амалайя. Восемь смертей, произошедших за четыре месяца. Примерно по одной раз в две недели, поправь меня Годро, если я ошибаюсь.
– Примерно, – подтвердил тот и расположил карточки девушек на возникшей временной шкале.
– У последних жертв имеется остаточный магический фон, – продолжила эльфка. – Правда, «тест на магию» делали только шестой, седьмой и восьмой, да и то лишь после того, как обнаружили остаточные эманации у дочки мэра. По остальным убитым мы ситуацией не владеем, их тела уже захоронены в родных городах, даже если мы захотим проводить эксгумацию, времени это займет порядком. Пока я предлагаю принять как факт, что фон имеется у каждой. Потом, когда коллеги на местах пришлют отчеты, уточним.
Все закивали, и я тоже. Правда, думал не о пяти эксгумациях, а о том, как нам «повезло», что своей последней жертвой убийца выбрал дочь мэра Феодосии. Если бы не этот его просчет, мы могли бы нескоро узнать о том, что творится в этом маленьком приморском городке. А так…
Я представил, как это было. Убитый горем отец приезжает на опознание в керченский морг. Видит свою дочь на стальном прозекторском столе, выслушивает версию о самоубийстве, после чего начинает орать. Сообщает, что «Анна была хорошей девочкой!», «никогда не пила» и «уж тем более, не стала бы травить себя таблетками». В общем, он не верит, ищет виноватого, а так как возможностей у него чуточку больше, чем у всех остальных убитых горем родителей вместе взятых, то требует, чтобы тело его дочери исследовали на магию. И ее следы обнаруживаются.
Дальше все проще. Кому-то из местных полицейских (ага, вот его фамилия, следователь Филиппов) приходит в голову,
