набрала воды в кувшин и, стараясь не лить воду ему на лицо (хороший банщик, должно быть, должен уметь это) принялась смачивать гладкие черные волосы, помогая себе другой рукой. Потом взяла в ладонь мыло и стала намыливать его волосы.
Сейчас, когда он закрыл глаза, ей было не страшно и… очень приятно прикасаться к нему. Алира с истинным наслаждением закапывалась пальцами в его волосы, массировала кожу головы, смотрела на строгие, словно высеченные из камня, мужественные черты. Почему-то хотелось… провести пальцами по его чертам, вдоль бровей, по носу, коснуться губ.
Потом наклониться – сейчас, когда он казался спокойным и беззащитным в ее руках – и невесомо коснуться его твердых губ своими мягкими губами. Приоткрыть их, дать своей влажной мягкости обволакивать его…
Проклятье! Алира заметила, что пустила струйку мыльной воды по его лицу. Но он даже не поморщился, как будто не заметил. Гор явно наслаждался каждым ее прикосновением, он молчал, лишь его грудь глубоко вздымалась, и капельки воды красиво блестели на смуглой коже.
Но голова заканчивалась… То есть мыть ее дальше уже не было смысла. Восхитительные черные волосы скрипели под пальцами, чистые и гладкие.
А чем ниже она будет спускаться, тем слаще и тревожнее ей будет, Алира это понимала. И чем больше она будет смущаться, тем больше удовольствия, должно быть, получит дракон!
Алира понимала и то, что он, наверняка, испытывает возбуждение. Что только сила воли удерживает его от того, чтобы присвоить ее без всяких игр и отсрочек. И дальше… вдруг, в какой-то момент он не сдержится.
Алира вздохнула и успокоила себя тем, что дальше еще грудь, спина… Места очень красивые, но нейтральные. Намылила губку и… с наслаждением провела ею по мускулистой груди. Скрыть это наслаждение от самой себя она не могла. Ощутил его и дракон.
– Ты можешь делать это рукой, – озвучил он то, чего ей почти нестерпимо хотелось. Алира замялась. Рукой… Рукой это уже будет ласка, она понимала это. Представилось, как она скользит ладонью по блестящей коже, как переходит с груди на рельефный живот и… вождь замирает от наслаждения, тянет к ней свои руки, уже сам касается ее груди, тянет за шнурок и оголяет ее грудь. Должно быть его прикосновение будет тоже очень приятным, нестерпимо приятным… Алире захотелось ощутить это почти нестерпимо, так, как хочется пить, когда мучает жажда.
Он незаметно тряхнула головой, в очередной раз сбрасывая наваждение.
– Губки созданы для этого, на них образуется пена, с ними удобнее… – ответила она поучительно и продолжила тереть губкой его грудь и плечи, перешла на руки – он вытянул их вперед, чтобы Алире было удобнее.
И все было бы хорошо, если б в тот момент, когда Алира машинально взяла в руки его большую ладонь, чтобы намылить… не вспыхнула молния. Она прошибла и Гора – он вполне ощутимо вздрогнул, и саму Алиру…
Молния наслаждения, словно от прикосновения ладонь к ладони какой-то невидимый, но физически
