style="font-size:15px;"> Как раз это слово Алира уже знала. Оно означало «есть» или «хочешь есть?».
Она отрицательно покачала головой и сказала еще оно из немногих известных ей слов:
– Сиа, – это означало «пить». Есть Алире совершенно не хотелось. От пережитых страхов кусок в горло не полезет, подумала она. Но во рту пересохло и пить хотелось так, что, казалось, она осушила бы лужу, если бы ей такая встретилась.
Воин кивнул и вышел.
А спустя буквально несколько минут пришла пожилая женщина с суровым лицом кочевницы. В руках у нее было что-то вроде подноса, на котором стояли кувшин и тарелка с какой-то едой. На городском наречии она не говорила, поставила поднос на низенький столик и показала на еду и питье.
Алира кивнула ей, улыбнулась и произнесла третье известное ей слово на языке кочевников:
– Стимпо.
Это означало «спасибо» или «благодарю». Кажется, обращение на родном языке женщине очень понравилось. Она некрасиво, но вполне доброжелательно улыбнулась Алире.
– Зхоя, – сказала она, указав пальцем в центр своей груди. Это ее имя, догадалась Алира. Тоже указала пальцем на себя и произнесла: «Алира».
– Сиа, гоа, Алира, – сказала женщина и села на землю у выхода из шатра. Вообще эта женщина не выглядела ни наглой, ни недоброжелательной, ни ехидной в отличие от старухи Маб. Скорее она была просто серьезной и… немного робела. Не перед Алирой, конечно. Видимо, она впервые оказалась в шатре вождя, подумалось Алире.
Алира села, скрестив ноги перед столиком. В кувшине был традиционный освежающий напиток, что кочевники делали из кобыльего молока. Алира еще не уловила, как он называется. Она жадно осушила пиалу, налила себе еще… С каждым глотком ей становилось лучше. Но есть по-прежнему не могла. При взгляде на еду в горле вставал комок.
– Гоа! – с нажимом сказала ей Зхоя и подошла к ней, сурово посмотрела сверху вниз. – Гоа, инде Гор!
Алира вздохнула. Понять это «инде Гор» она не смогла, но догадалась, что у женщины приказ накормить пленницу. Она боится, что ее накажут, если не сможет.
Алира начала медленно, отламывая по кусочку от лепешки и беря руками кусочки мяса с блюд, есть. Она и сама понимала, что есть нужно, чтобы не терять силы. Здесь некому о ней позаботиться. Поэтому сильной нужно всегда быть самой.
Впрочем, об Алире давно никто не заботился. Она привыкла. За три года, прошедшие со смерти отца, Алире пришлось научиться быть самостоятельной. Она не могла допустить, чтобы две лавки отца достались чужим людям, поэтому научилась управлять ими: приказывать продавцам, давать им зарплату, считать деньги, делать закупки… Несмотря на то, что все смотрели на нее, как на девчонку, смеялись и тыкали пальцем… Потом начали уважать, ведь у Алиры получилось. Ей нужно было прокормить себя и брата, и она смогла.
При мысли о брате в горле опять встал ком, Алира сглотнула слезы. Как там Киртас… Сможет ли он выжить
