исправно работать, вместо чего Мари сделала несколько шагов навстречу к юноше, осматривая с интересом телескоп.
– И давно вы любите наблюдать за звездами в ночном небе? – спросила как-то глупо гостья, струны ее белесых волос в гротескных сводах огромного купола казались бесподобными, точно как и милые веснушки на ее щеках и носу.
– Телескоп принадлежит местному университету: более мне по душе наблюдать за жизнью морских обитателей, однако и это быстро наскучивает, – объяснился юноша, отступив от телескопа и подав свою ладонь Мари, чтобы помочь ей взобраться на невысокую квадратную площадку в центре.
– Значит, вы пришли сюда от скуки или чтобы увидеть меня? – спросила девушка и, поддавшись на молчаливый жест мужчины, с помощью последнего взошла на сцену, широкая розовая полоса неба в туловище купола оказалась прямо над головами обоих.
– Все это верно, – согласился Венсан, чьи пышные волосы взвил робко теплый ветер, и добавил с умным видом: – Вот только сегодня можно наблюдать одну комету, что появляется у Земли с периодичностью раз в 22 года.
– То есть, в следующий раз ее будет видно только в августе 2035 года?
– Да, – заверил одно сложно мужчина, коснувшись короткой рукояти на продолговатом теле оптического прибора. – Хвост у нее фиолетовый и необычайно яркий, от чего об ее существовании знали на материке и до прибытия европейцев, народы майя прозвали ее «Кисин» по имени своего бога смерти, конкистадоры использовали ее старое обозначение «Персефона».
– Ее было видно и в старом свете?
– Конечно, – отозвался Венсан, стоя в полушаге прямо за спиной девушки, от чего он невольно задержал свой взгляд на ее тонкой шее под собранными изящно волосами, от нее веяло пленительным ароматом шафрановых духов. – И в Женеве, – полушепотом с отчетливой долей огорчения не сразу добавил юноша.
– Вы бывали в Швейцарии? – поинтересовалась Мари, мысленно все пытаясь достроить образ собеседника, на мгновенье ей даже показалось, что она еще никогда не встречала столь загадочного человека.
– Не совсем, – усмехнулся пространно Сойер, порозовевшие в прикосновениях вечернего солнца изгибы хрупких плеч перед ним выглядели безупречными, словно изначально были созданы, чтобы только стать началом ангельских крыльев.
– Вы говорите об этом с неохотой, хотя, полагаю, этого еще не произошло, – заметила справедливо Мари.
– Любая лишенная азарта игра кажется мне скучной.
– И вы хотите сказать, что мой визит в обсерваторию тоже был предрешен? – поинтересовалась девушка и изящно оглянулась, найдя эту беседу странной, точно бы они оба уже знали ответы и говорили в строгом соответствии со сценарием, Леклер теперь увидела Сойера увлеченным чистым небосводом далеко за потолком купола.
– Мое природное обаяние заставляет милых дам порой идти на отчаянные шаги, –
