после вчерашнего инцидента мне было стыдно смотреть подругам в глаза. Я знала, что они все обсуждают то злосчастное видео, думая, что, возможно, я совершаю ошибку. Я не сомневалась, что они руководствуются благими намерениями. В основном. Но не представляла, как вести себя с ними.
– Твой первый выход! – возбужденно произнесла Элис.
Все утро Элис и бабушка проявляли чудеса героизма: притворяясь, будто их ничуть не ужасает мой судьбоносный шаг, они прятали свой страх за делаными улыбками и неестественно веселыми голосами.
– Моя дочь выходит замуж! – воскликнула мама, прижимая руки к груди.
Она не притворялась. Для мамы это был самый счастливый день в ее жизни. Она любила Хейза. Любила его.
– Ты ему веришь? – спросила я маму накануне. Несмотря на прохладный горный воздух, она едва не обливалась потом, хотя была в одном только шелковом платье без рукавов.
Тогда-то я и осознала, что это я сама отчаянно хочу верить ему.
– На все сто, – ответила мама со столь твердой категоричностью в голосе, что я почти избавилась от сомнений. – На свете не найдется женщины, которая не пошла бы на убийство ради такого мужчины, как Хейз, потому что каждая мечтает, чтобы ее любили так, как он любит тебя.
И я, собираясь сейчас принять самое верное или самое ошибочное решение в своей жизни, вспоминала те ее слова.
Мама всегда принимала сторону Хейза. Она любила его. Да и как его не любить? Он великолепен, элегантен, умен. От него всегда приятно пахнет. У него безупречно ровные белые зубы, завидная работа, безукоризненные манеры. Правда, выбор друзей оставляет желать лучшего. Но нас тянет друг к другу. Между нами существует некая неразрывная эмоциональная связь, которая долгие годы заставляет нас быть вместе. Хотя мы не раз пытались расстаться.
Я повернулась к Элис. Та неловко переминалась с ноги на ногу. Рядом с ней стоял фотограф.
– До фотосессии я должна увидеться с Хейзом наедине. Дайте нам минутку, ладно? – попросила я.
В лицах Элис и фотографа отразилось смятение.
– Так ведь я как раз должен запечатлеть первое мгновение вашей встречи.
– Мы это мгновение потом воспроизведем еще раз, – мило улыбнулась я.
– Но тогда… – начала Элис.
– Ничего страшного, – перебила ее бабушка, вставая рядом с фотографом. – Если Джулия хочет увидеться с женихом наедине, не надо ей препятствовать. Это ее свадьба, – подчеркнула она.
Фотограф растерялся, Элис протяжно вздохнула. Я знала, что она про себя считает от десяти в обратном порядке.
Я не была уверена, что должна показываться на глаза жениху до церемонии, но Хейз настоял. Испугался, что слишком разволнуется, когда увидит, как я иду к алтарю. Я согласилась при одном условии: я буду в свадебном платье, но без фаты. Ведь именно фата была залогом счастливого брака.
Я вышла в длинный внешний коридор – мощенный камнем крытый переход, соединявший церковь с общественным
