«горящие немигающие очи» и прочую чепуху.
– Тогда что же он имел в виду? – мягко настаивала я.
– О, он имел в виду… Да ведь ты и сама прекрасно знаешь, – сказала Эми укоризненно и серьезно. – Даже удивительно, что ты задаешь мне такой вопрос! Разумеется, ты знаешь Библию и должна помнить, что святой Павел никогда не одобрял спиритизма.
– «Есть тела небесные и тела земные; но иная слава небесных, иная земных»?10 – процитировала я с полуулыбкой.
Миссис Эверард посмотрела на меня потрясенно и даже разгневанно.
– Дорогая моя, мне за тебя стыдно! Значит, ты веришь в духов! А я считала, что Маскелайн и Кук давно излечили всех нас от таких идей, а теперь из-за этой мерзкой книжонки ты распереживаешься как никогда прежде. Однажды ночью проснешься и возопишь о горящих немигающих очах, что следят за тобой.
Я весело рассмеялась и встала, чтобы поднять с пола брошенную книгу.
– Не бойся, – сказала я. – Завтра верну книгу синьору Челлини и передам, что ты не в восторге от того, что я буду ее читать, а потому вместо этого я лучше почитаю Библию. Ну же, милочка, не сердись! – И я горячо обняла Эми: она нравилась мне слишком сильно, не хотелось ее обижать. – Давай сосредоточим внимание на нарядах для сегодняшнего вечера, когда «многочисленные и сверкающие полчища» не воздуха, а этой самой бренной земли пройдут мимо нас с критическими взглядами. Уверяю, я намерена изо всех сил использовать свою новую внешность, так как не верю, что она дана мне надолго. Осмелюсь предположить, уже завтра снова превращусь в «больную монахиню», как ты меня назвала.
– Надеюсь, что нет, дорогая моя, – ласково сказала подруга в ответ на мою нежность, забыв о своем минутном недовольстве. – Если будешь осторожна и постараешься избегать переутомления, веселый танец пойдет тебе на пользу. Однако ты совершенно права: нам действительно пора подготовиться к вечеру, иначе в последний момент мы устроим настоящую суматоху, а полковника ничто не раздражает сильнее, чем суета женщин. Я надену кружевное платье, только его нужно примерить. Ты мне поможешь?
Я с готовностью согласилась, и вскоре мы обе были поглощены подготовкой бесчисленных маленьких хитростей, составляющих женский туалет, так что далее не последовало ничего, кроме самого легкомысленного разговора. Помогая с укладыванием кружев, драгоценностей и других изящных деталей вечернего наряда, я глубоко погрузилась в мысли. Перебрав в уме разные ощущения, испытанные мною с тех пор, как я попробовала восточное вино в мастерской Челлини, я пришла к заключению, что художник, должно быть, поставил на мне эксперимент с каким-то иностранным наркотиком, о свойствах которого знал лишь он один. Я не могла понять, почему он так сделал, однако то, что это произошло, было для меня бесспорным. Кроме того, и сам Челлини, несомненно, оказывал на меня целительный и умиротворяющий эффект, хотя вряд ли это могло
Кор.15:40.
