Да, знаю, название будто взято из сказки. Люди представляют, что мы весь день только и делаем, что играем с щенками, воздушными шарами и едим мороженое. Извините, но этот миф я развею – мы все это делаем только по средам. А если серьезно, то мы используем научные методы для изучения счастья. Мы год за годом проводим исследования, обрабатываем огромное количество данных в поисках ответа на вопрос: почему одни люди счастливее, чем другие?
Последние 10 лет в Институте исследования счастья мы изучаем влияние пространства и места на благополучие, и я все больше интересуюсь, как связаны между собой наши дома и счастье. И я все лучше и лучше понимаю взаимосвязь между окружающей средой и эмоциями.
Мое любопытство подстегивают как профессиональные, так и личные причины. В институте мы с коллегами всегда пытаемся ответить на вопросы, которые появляются после изучения полученных данных. Один из них звучит так: можем ли мы проектировать города, офисы, дома, общество и жизни людей по отдельности? Наши исследования дают много информации о том, как наилучшим образом организовать пространство для жизни. И этими знаниями я собираюсь поделиться с вами.
Анализируя результаты исследований, я стремился улучшить качество своей жизни и подыскивал новое жилье. За всю жизнь я сменил около двадцати мест проживания. В одном из них мне нравилось, как свет пробивается сквозь окна, в другом у меня была комната вовсе без окон. Были квартиры в небольшом испанском городке и во втором по величине городе Мексики. В квартире, где я жил после тяжелого разрыва, были только матрас и телевизор на полу (такой дизайн я называл «скандинавским минимализмом по максимуму»), а еще у меня есть маленькая квартирка на острове Борнхольм. Оттуда виден океан, глядя на который понимаешь, что все будет хорошо.
Когда только началась пандемия коронавируса, мы с моей девушкой жили в маленькой квартире без балкона. Весело! Так вот, однажды утром я проснулся совсем не в духе. (Исследователи счастья – тоже люди, знаете ли.) Я еще не выпил утренний кофе, а новостные заголовки были один хуже другого. Зараженных становилось все больше. В Дании обнаружили новый штамм, который передавался людям от норок. Он мог заставить мир начать поиски эффективной вакцины заново.
Пандемия повлияла на мою работу и жизнь так же, как на работу и жизнь миллионов людей. Институт исследования счастья работает по всему миру, но самолеты стояли на приколе, а в воздухе множился вирус. Проводить исследования стало гораздо сложнее: как вырабатывать идеи по улучшению качества жизни в небольшом австрийском городке, если не можешь покинуть Данию? Кроме того, наш новый Музей счастья впервые распахнул свои двери, когда на улицах Копенгагена не было ни души. А еще я скучал по друзьям и родным. И я забыл, как можно не беспокоиться о… да о чем угодно, если честно.
Поэтому тем утром я вещал о норках и мутациях, пока меня не перебила моя девушка: «Мутации вируса от тебя не зависят. Сосредоточься на том, что ты можешь контролировать». Происходящее вокруг
