Толстосумы ведь обычно подозрительны!
– Но они еще и прижимисты, иначе не были бы теми, кем являются! Конечно, не всегда у Фельдмана «выгорало», но чаще всего ему удавалось переманить заказчика.
– И ему позволяли этим заниматься?
– Ну, а что тут можно сделать?
– К примеру, убить его – и дело с концом!
– По-моему, вы путаете ювелиров с урками, – поморщился Роман. – У нас так не делается!
– А как делается?
– Допустим, запускается слух, что кто-то закупает «левое» сырье, которое может впоследствии создать заказчику проблемы с законом. Или, скажем, что камни худшего качества выдаются за более дорогие, и цена, соответственно, возрастает… А про Фельдмана я могу одно сказать: он воровал дизайны изделий, и это я уже из первых рук знаю!
– То есть?
– Вы же понимаете, что, когда богатый человек заказывает эксклюзивное украшение, он желает, чтобы оно было единственным в своем роде?
– Ну наверное…
– Часто они даже ставят такое условие – чтобы изделие существовало в единственном экземпляре. Заказчик платит не только за украшение, но и за престиж: его жена или подруга не должны на каком-нибудь приеме или дефиле столкнуться с женщиной, на пальце которой окажется точно такое же кольцо или на шее – ожерелье!
– Фельдман скопировал ваше изделие?
– Это еще при жизни Карла случилось. Я сделал для одного банкира браслет, который он хотел подарить жене на годовщину свадьбы… Могу показать, хотите?
– Хочу, конечно! – воскликнула Лера.
Она была, в сущности, равнодушна к драгоценностям, но ей хотелось взглянуть на творение рук Романа Вагнера. До этого ей лишь однажды довелось держать в руках то, что он создал – потрясающее ожерелье из голубых опалов. Роман вышел и через пару минут вернулся, держа в руках толстый альбом. Раскрыв его на нужной странице, он показал Лере большую, очень качественную фотографию браслета из желтого золота в виде ящерицы, которая вся сверкала и переливалась.
– Здесь все – бриллианты, – пояснил Роман, указывая ногтем на камни. – Желтые, зеленые и коньячные.
– Великолепная работа! – честно сказала Лера. – В магазине я такого не видела!
– Там и не может такого быть, это ведь эксклюзивное изделие, единственное в своем роде.
– И что, Фельдман скопировал вашу «ящерку»?
– Да. Он использовал золото, но не семьсот пятидесятой, а стандартной, пятьсот восемьдесят пятой пробы, а бриллианты – чуть ли не крошка, отсюда и гораздо более низкая цена. Супруга банкира сильно расстроилась, увидев на ком-то похожий браслет – пришлось ее утешать, объясняя, в чем разница.
– Она приняла ваше объяснение?
– Не знаю, этим Карл занимался. Видимо, да, потому что больше об этом разговор не заходил, а банкир продолжает делать у меня заказы.
– Насколько сильно вас расстроила эта, гм… кража интеллектуальной собственности, если можно
