уже два года и все свое время проводит со своей фавориткой… – громким шепотом говорила леди Гильда Нортон, помогая своей белокурой дочери сменить мокрое насквозь платье на великолепное, совсем недавно сшитое, украшенное белыми жемчужинами голубое шелковое платье.
– Затяните киртл (подобие корсета того времени. Прим. Автора) потуже, матушка… Да, вот так, моя талия должна быть тонкой, как талия бабочки, а грудь высокой и налитой нектаром, – перебила Альенора мать: в то время, как леди Гильда наряжала ее для того, чтобы она смогла привлечь к себе внимание королевских особ, девушка тщательно расчесывала широким деревянным гребнем свои влажные волосы. К счастью, жаркий огонь камина, у которого стояли дамы, смог иссушить белые кудри Альеноры почти полностью. – Но вы правы, матушка: о том, что Его Величество увлечен леди Анной Болейн, знает вся Англия… Да что там! Вся Европа! Должно быть, племянник королевы рвет и мечет, зная, с каким пренебрежением относится к ней ее супруг и половина королевского двора!
– Не только он, но и вся Испания гудит, как пчелиный улей! Генрих и раньше не упускал возможности уложить в свою постель юных красавиц, но всегда возвращался к Екатерине. Но с Анной Болейн все по-другому. Она отравляет его разум уже несколько лет, и это неслыханно! Он никогда не держался за подол платья одной и той же дамы так долго.
– Значит, в этой женщине есть что-то особенное, – глубокомысленно заключила Альенора. – Мне ни капли не жаль королеву: она старше Генриха, к тому же так и не принесла ему наследника, а ведь он так нужен. Нужен не только королю, но и всей Англии!
– Тише, любовь моя, попридержи язычок! – шикнула на дочь леди Нортон и так сильно потянула за шнуровку киртла, что та даже выдохнула – так туго он был затянут. – Екатерина – великая женщина! Ее родители – Изабелла и Фердинанд! Когда она была молодой, Генрих был без ума от ее красоты и женился на ней, несмотря ни на предостережение своей строгой бабушки, ни на недовольство двора…
– Вы сами сказали это, матушка: «Когда она была молодой»! – хихикнула девушка, откладывая от себя гребень и расправляя складки на подоле своего богатого платья.
– Но ты ни разу не видела ее, как ты можешь смеяться над ней? – недовольно проворчала леди Нортон. – Я увидела ее в холле и даже посмела сказать ей пару слов, и она так ласково ответила мне… Екатерина все еще красива, а ее осанка так величественна, что ты без слов поймешь: перед тобой стоит королева Англии. Она любима народом, как и ее дочь Мэри. И, запомни мои слова, дорогая моя: Анна Болейн не выиграет битву за сердце Генриха. Он вернется в спальню своей законной супруги и зачнет с ней сына.
– А что станет с Анной? – равнодушно спросила Альенора.
– Понятное дело, ее отошлют домой, или, что еще хуже, прогонят со двора и покроют ее имя вечным позором… Ах, моя красавица дочь! Ты сияешь, как солнечный зайчик в темной комнате! – Леди Нортон прошлась вокруг своей дочери и, взяв ее тонкие нежные ладони в свои, добавила: – Ты затмишь всех! Даже эту бесчестную фаворитку короля!
– Увы,
