знакомый силуэт. Чед. Снова он. Я точно схожу с ума, ведь нормальным людям не приходят галлюцинации, тем более когда они не пьяные.
– Чед, что ты здесь делаешь?
– Ты забыла? Я обещал всегда быть с тобою рядом.
Я выдыхаю. Иногда мне становится страшно от того, что он мне является. Раньше он пугал меня своими пророческими письмами, а теперь своим псевдопризраком, который преследует меня по пятам.
– Все изменилось… я изменилась. Я хочу стереть тебя из памяти.
– Человек не может измениться за несколько дней.
– Кажется, я смогла. Я прошу тебя, перестань меня преследовать.
Чед долго сидит молча.
– Сядь со мною рядом, – говорит он.
Я делаю шаг вперед и покорно сажусь с ним. Чед берет мою руку и крепко ее сжимает. Она такая теплая. Мне не хочется ее отпускать. Как же я соскучилась по его прикосновениям.
– Я здесь. Я с тобой. Зачем все это менять? – спрашивает он.
– Это всего лишь сон.
– Но ты же чувствуешь мою руку.
– Чед, прекрати.
– Я не хочу тебя потерять.
В следующий момент наши губы соприкасаются. Мне становится тепло, затем жарко, а потом совсем горячо. Так не хочется останавливаться, так не хочется проснуться и снова оказаться в реальности. Я пользуюсь этими жалкими секундами соблазна. Я целую его и еще крепче сжимаю его руку, затем открываю глаза.
Я лежу на кровати, рядом со мной Стив, и он целует меня, при этом я отвечаю ему взаимностью. От недоумения я отталкиваю его.
– Какого черта?! – кричу я. Значит, это был действительно сон, а вместо Чеда я целовала и держала за руку Стива… Боже, я точно так сойду с ума.
– Эй, не ори на меня. Я специально выгнал из номера твою подружку, чтобы мы уединились, и где твоя благодарность?
– Неужели ты еще не понял, что все, что между нами было, – это последствия алкоголя и дури?
– Понял. Я все понял. И я хочу это продолжить.
Стив снова тянется ко мне, но я его вновь толкаю с кровати.
– Зато я не хочу. Проваливай!
Выражение его лица быстро меняется. Оно становится мрачным, а губы растягиваются в ехидной улыбке.
– Ах вон оно что. Наша голубоволосая запала на солиста, а я всего лишь утешение. Теперь все ясно.
– Что ты несешь?
– Вот только запомни, детка, ты для него никто. Он подобрал тебя, как жалкую дворнягу, а как только наиграется, снова вышвырнет. Как и остальных.
– Остальных? – переспрашиваю я.
– Конечно. А ты думала, что ты одна такая неповторимая и загадочная? Мечтай!
Слова Стива задевают меня. Через несколько секунд он, неудовлетворенный, выходит из номера.
А может, блондин и прав. Что, если та девушка на фотографиях и есть одна из тех «остальных»? Вот только что с ней стало? Почему Алекс хранит ее фотографии и не желает ничего упоминать о ней? Как
