style="font-size:15px;"> – Да.
– А бургер нормально есть еще не научилась, – он протягивает руку и стирает со щеки майонез.
– Научишь меня, папочка? – говорю я, убирая его руку.
– Ну, что это за угрюмое лицо? Улыбнись. Я приказываю тебе улыбнуться!
– Еще чего!
Алекс привстает, обеими руками дотрагивается до моего лица и пальцами раздвигает уголки моего рта. Мне становится щекотно, и я смеюсь.
– Так-то лучше, – говорит он.
Боль в боку резко становится в три раза сильнее. Я не могу уже себя сдерживать. Чувствую, что еще немного, и из моих глаз непроизвольно пойдут слезы.
– Я сейчас приду.
Еле-еле встаю и направляюсь в туалет. Слава богу, что здесь никого нет. Я подхожу к зеркалу. Снимаю куртку и замечаю, что она вся пропитана кровью. Затем смотрю в зеркало, половина моего платья в крови. Я медленно расстегиваю молнию на боку и вижу, что у меня чуть ниже ребер торчит осколок от лобового стекла! Боль из сильной превращается в адскую. Я зажмуриваюсь, хватаюсь за осколок и резко вынимаю его из тела. Я вскрикиваю от боли. Кровь льет струей. Осколок вошел не слишком глубоко, хотя по размерам он где-то около шести сантиметров. Я хватаюсь за бумажные полотенца, пытаюсь остановить кровь, но у меня ничего не получается. Я рыдаю навзрыд от боли. Поражаюсь себе, как я столько могла терпеть. Шок сыграл свою роль. Бумага пропитывается алой кровью. Я застегиваю платье. Мою руки и заставляю себя стать хоть немного сильнее. Утешаю себя только тем, что еще немного, и я смогу умереть от кровопотери. Нужно продержаться еще несколько часов. Алекс ничего не должен заподозрить, и, возможно, уже сегодня я обрету вечный покой.
Я подхожу к столику. Куртка на мне застегнута, чтобы Алекс не увидел испачканного кровью платья.
– Ты еще что-нибудь будешь? – спрашивает он.
– Нет. Я сыта, – тихо отвечаю я.
– Вид у тебя какой-то бледный.
– Я просто устала.
– Предлагаю найти какой-нибудь мотель и отдохнуть до приезда наших.
В глазах темнеет, голова кружится, но я стараюсь не терять сознание. Алекс берет меня за руку.
Спросив у прохожих, мы находим мотель. Он больше похож на заброшенную ферму, но выбора у нас все равно не остается. Сейчас я ощущаю какую-то легкость, боли нет, ну, может, она и есть, вот только я почему-то ее больше не чувствую. Лишь силы уходят с каждой секундой. Смотрю вниз и вижу, как по ноге потекла струйка крови. Она все темнее и темнее. Я сажусь на корточки. Алекс все еще идет вперед.
– Ты чего там?
– Шнурки развязались.
– Догоняй.
Он отворачивается, а я быстро стираю кровь с ноги рукавом куртки. У меня ничего не выходит, нога становится только краснее. Я поднимаюсь, иду медленно, мне кажется, что я парю. Все передо мной кружится, в голове стоит непонятный гул. Наверное, это чувствует человек перед тем, как он умрет. Ни страха, ни боли, только легкость и предчувствие покоя.
Я еще держусь на ногах, когда Алекс покупает номер и берет ключи у портье. Но когда мы оказываемся
