как ваши собратья-оккультисты и вложили эту мысль мне в голову!
– Не исключено, – уклончиво отозвался Ли, поднимаясь на ноги. И, поколебавшись, добавил: – Мистер Карсон, я вам задам неделикатный вопрос. А так ли вам необходимо жить в этом доме?
Карсон обреченно вздохнул:
– Когда мне задали этот вопрос в первый раз, я объяснил, что мне нужно тихое, спокойное прибежище для работы над книгой – причем подойдет любое. Но найти такое непросто. Теперь, когда я обосновался в ведьминской комнате и мне так легко пишется, не вижу, с какой стати мне съезжать, – чего доброго, из графика выбьюсь! Я покину этот дом, как только закончу роман, а тогда, господа оккультисты, приходите и делайте с особняком что угодно, хоть в музей его превращайте, хоть во что. Мне дела нет. Но пока книга не закончена, я намерен оставаться здесь.
Ли потер подбородок:
– Правда ваша. Я вас понимаю. Но… неужели во всем доме нет другого удобного места для работы?
Мгновение он вглядывался в лицо Карсона, а затем поспешно продолжил:
– Я не жду, что вы мне поверите. Вы материалист, как люди в большинстве своем. Но есть немногие избранные, кому ведомо, что над и за пределами так называемой науки есть наука еще более великая, основанная на законах и принципах, для среднего человека непостижных. Если вы читали Мейчена, то, конечно, помните его рассуждения о бездонном провале между миром сознания и миром материи. Но через провал этот возможно перекинуть мост. Таким мостом как раз и является ведьминская комната! Вы знаете, что такое акустический свод – или так называемая «шепчущая галерея»?
– Что? – недоуменно отозвался Карсон. – При чем тут?..
– Это аналогия – всего-навсего аналогия! Можно прошептать слово в галерее или в пещере – и, если вы стоите в некоем определенном месте на расстоянии сотни футов, вы услышите этот шепот, а человек в десяти шагах от говорящего не услышит. Простой акустический трюк, не более, – звук фокусируется в одной точке. Но тот же самый принцип применим далеко не только к звуку. А к любому волновому импульсу – и даже к мысли!
Карсон попытался перебить гостя, но Ли неумолимо продолжал:
– Черный камень в центре вашей ведьминской комнаты – одна из таких точек фокуса. Узор на полу… когда вы сидите на том черном круге, вы становитесь повышенно чутки к определенным вибрациям или флюидам – определенным мысленным приказам, – о, сколь опасна эта чувствительность! Как думаете, почему, работая здесь, вы ощущаете небывалую ясность в мыслях? Это заблуждение, обманное чувство прозрачности восприятия, ибо вы всего-навсего орудие, микрофон, настроенный улавливать некие пагубные эманации, сути которых не понимаете!
В лице Карсона, как в зеркале, отражалось изумленное недоверие.
– Но… вы же не хотите сказать, что и вправду верите…
Ли отстранился, взгляд его утратил напряженность. Теперь гость смотрел холодно и мрачно.
– Хорошо же. Но я изучал историю этой вашей Абигейл Принн. А она тоже понимала сверхнауку, о которой я говорю. И пользовалась ею в недобрых целях – черная магия,
