одеяние было простым до невозможности: свободное платье без всякой вышивки, под которым, кроме меня самой, ничего больше не было, туфли-кейги да галам, скрывавший меня до бедер. Никакой особой прически, как у пагчи, волосы оставались распущенными. Заплести их должен был муж, чтобы показать – эта женщина уже не свободна. Но это был завершающий этап, и наступал он наутро после брачной ночи. Так что мне до него было в тот момент еще далеко.
А пока меня собирали, пришли Эгчен, Юглус, Берик и еще несколько ягиров – мужчины моего рода за неимением настоящих родственников. Они не участвовали в подготовке невесты, но должны были встретить жениха. И когда я, поддерживаемая Сурхэм – свекровью, развернулась к выходу из комнаты, воины снова покинули дом, а за ними Ашит, Эйшен и Ихсэн.
Остались только я и представительницы жениха. Нам пока выходить не полагалось. Женщины со стороны Танияра, окружив меня, обещали мне счастливую жизнь с мужем, благословляли и давали поучения, как я должна вести себя с их родственником: слушаться, заботиться, быть верной и стать ему опорой. А еще как воспитывать детей, вести хозяйство и помнить о почтении перед новыми родственниками. Это было обязательной частью, так они воспитывали дитя, недавно пришедшее в их семью. Я слушала и степенно кивала, показывая, что услышала их и запомнила. Признаться, в этот момент я даже радовалась, что мы с кааном сами по себе и что, кроме шаманки, никто нам указывать не может, но на то она и шаманка, даже если бы не была моей матерью.
А потом до нас донесся звук сильного удара в двери дома, и меня повели на выход. Это тоже был путь, только теперь взросления. Свекровь приняла «новорожденное» дитя, очищенное от прошлой жизни. Обула, одела, воспитала, теперь пришло время становиться взрослой. И если из комнаты меня опять вывели за руку, то у порога рука «свекрови» исчезла, и во двор я шагнула уже без чужой помощи. И сразу же остановилась, как того требовал обычай.
Теперь дело было за моей «родней». Ворота были распахнуты, но на их границе заслоном встали ягиры, за их спинами – мои женщины. А перед мужчинами застыл жених, в отличие от меня одетый в богатый наряд. Если у невесты был момент перехода из дома матери в дом будущего мужа, то есть она оказывалась безродной на некоторое время, потому и не было ни вышивки на платье, ни украшений, то жених должен был показать, кто пришел за женой и какому роду она отныне будет принадлежать.
– Зачем пришел в наш дом? – сурово вопросил Эгчен.
– За женой пришел, – ответил каан. – Отдайте мне свою дочь – Ашити.
– Ишь, чего захотел, – усмехнулся Юглус. – Ашити ему дайте.
– Иди, откуда пришел, – велел Берик. – Сестру не выдадим.
Дальше шли недолгие препирательства, из которых я узнала, какая рукодельница, умница и прекрасная хозяйка. Признаться, зарумянилась, слушая ягиров, даже стыдливо потупилась, но с умницей и красавицей решила согласиться. Мои «родственники» явно набивали мне цену, потому что на напоминание о вчерашних испытаниях
