мои личные планы мне всё же пришлось перенести на другой день, таким образом перехитрив его. По-другому я не могу, иначе он перестанет помогать мне в расследовании.
– Увидишь. Ужин в девять, – отвечает Олег своим приятным согревающим голосом. Он весь состоит из доброты и тепла. Не то что Габриэль: ледяной айсберг, бесчувственная ледышка, вечно всем недовольная и озлобленная!
Голос Олега звучит как мягкий бриз, он успокаивает. А Габриэль всегда как обеспокоенный вихрь, только бередит душу и рождает тревогу.
– Хорошо, – говорю я. – Только заезжай пораньше, и не домой, а к бабушкам в бутик.
– Ты серьёзно? – радостно отвечает он.
– Да, как обещала, покажу нашу лавку.
– Анна и Ганна будут там? Я так давно их не видел, – говорит Олег.
– Нет, не всё сразу, – смеюсь в ответ, – их сейчас нет в городе. Мне в любом случае надо туда поехать сегодня. Так что жду тебя там.
– Ладно, до скорого, малышка.
И он кладёт трубку.
Открываю дверь бутика. Это наша семейная лавка трав и зелий. Мои бабушки-близняшки – ведьмы, они держат это место и с любовью заботятся о нём.
В нос тут же ударяет запах трав, сухоцветов, домашних настоек и древесного огня. В углу в камине горит огонь. Здесь, как всегда, царит полумрак, потому что слишком яркий свет может навредить сушёным травам и зельям.
Пока бабушки в отъезде, за бутиком присматривает их подруга, тётя Нина. Она тоже ведьма, состоит в том же клане, что и наша семья. Нина – невысокая шатенка средних лет, с карими глазами и весёленьким стилем в одежде. На ней ярко-розовый костюм, накладные ресницы и много несочетающихся между собой украшений.
Судя по всему, она как раз собирается уходить.
– Дэя, дорогая! Я уже думала, ты не придёшь, – она подскакивает и заключает меня в крепкие объятия.
Это особенно приятно после холодной улицы. Люблю тётю Нину, она душка.
– Ну что вы, тётя Нина, я же обещала, что приду. Вы тут как? Одна справляетесь? – спрашиваю я.
– Справляюсь, конечно, – щебечет она очень быстро, – а куда деваться? Смотри, там в подвале-лаборатории зелье я уже приготовила. Необходимо подождать тридцать минут, а потом разлить по колбам и плотно закрыть пробковой крышкой. Разольёшь – и оставишь в холодильнике. Не забудь написать названия и даты. Ты же знаешь, Адамова-голова не любит тепло после обработки.
– Хорошо. Всё сделаю, – отвечаю ей.
– Спасибо, золотко!
Она носится по бутику, раскидывая что-то по полкам и говорит:
– Ну всё, я кассу закрыла. Пошла. Дома дел много. Закроешь потом тут всё, ключ у тебя есть.
Она чмокает меня на прощание, испачкав мою щёку красной помадой, хлопает огромными накладными ресницами и убегает.
Ладно, всё равно ждать ещё полчаса, сделаю что-нибудь.
В углу у кассы стоят коробки с товаром, ещё не разобранным. Чек указывает
