не собираемся бросать вызов, – оповестил оборотень из Серого Ветра. – Но вы должны знать, что у нас есть свои правила, которые поддерживают равновесие многие годы…
– Правила созданы, чтобы их нарушать, – резонно заметил я, повел плечами, втянул воздух полной грудью и замер.
Этот запах я знал. Изучил за ночь. Впитал в себя, как часть той, которая забрала моё сердце.
От этого оборотня пахло так же, как от Марины.
– Имя? – рыкнул, приходя в бешенство.
– Глеб, – тот сглотнул и побледнел, не понимая, что могло вызвать моё бешенство, а парни за спиной напряглись.
Никогда раньше я не заводился так быстро на пустом месте, и им это не понравилось.
– Лис, что случилось? – осторожно спросил Кир.
– Потом. Сначала я выясню всё, что мне нужно, а потом мы поговорим. Значит, Глеб, – прорычал, понимая, что от них всех исходит тот же запах. Они знают Марину, она каждый день рядом с ним, входит в их клан. Но она человек. – У меня будет к тебе несколько вопросов, ответы на которые я хочу получить быстрые и честные. Понял?
– Д-да, альфа.
– У вас в клане есть люди?
Он удивился. Я видел это, чувствовал по изменившемуся запаху.
– Да и… Об этом мы и говорили, когда имели в виду свои правила, – Глеб сглотнул. – В клане живут люди, и мы бы хотели, чтобы они и дальше жили как раньше.
– В любом клане есть люди, – стараясь успокоиться, произнес я. – Пришлые, пары, работники…
– У нас не совсем так, – замялся оборотень. – Повелось издавна, что альфа приводит девчонок, покупает ненужных у родителей, всё оформлено, у них и контракты законные есть, чтобы претензий не было, – под моим взглядом его голос затих.
– Дальше!
– Они нам-то не нужны! Но работу выполняют по дому, за детьми следят, убирают, готовят. Кого-то учат, чтобы пользу приносили. И не трогают их наши, это, – он скривился, – мерзко. Люди же! У девок этих и правило помимо преданности только одно…
– Девственность, – мне уже хотелось его придушить.
– Д-да, – кивнул Глеб.
– И что же за нарушение?
Мне нужно было услышать это от него, чтобы сломать шею за всё, что пришлось пережить моей Ягодке. Не нужно быть гением, чтобы слышать за его словами то, что не принято произносить.
– Как и за любое предательство. Смерть.
Меня остановил Кир. Как сумел – не представляю. Закрыл собой этого Глеба, вцепился в меня, крича что-то. Другой бы не рискнул, но Кир знал, что может меня остановить.
– Марина.
И я остыл также быстро, как загорелся.
– Она у них, – прохрипел, наблюдая, как на плечах друга набухают кровью следы от моих когтей.
– Да понял уже. Остынь. Сейчас съездим и заберём, ничего страшного.
Но я понимал, что страшное уже могло произойти.
