любопытство адвоката, привыкшего оспаривать привычные вещи. Возможно, это и есть ответ на вопрос, как Курт выбрал меня себе в друзья. Бедного музыканта из неблагоприятного района. Курта тянуло ко мне. И это было взаимно. Наверное, я олицетворял того привычного парня с акустической гитарой, которого стоило рассмотреть под другим углом, и выявить настоящие проблемы бедности. А заодно проявить любопытство к моей чувствительности к миру, к парящему разуму творца, выйти за предел формул и сложных чисел. Оставить все привычное для себя и семьи. Перестать контролировать жизнь, покупая каждый год страховку. Выйти за рамки семейной логики Ольсенов. Создать новые ценности из чувств, музыки и снов. Из радости, тепла, и красоты. Распить ящик пива, и превратиться в пепел.
Курт принял мое предложение жить, как студент, выдвинутое перед самой поездкой из интереса к автостопу, и дешевым отелям, а не из уважения к моей самодостаточности. Он оплатил перелет из Аризоны в Стамбул. А дальше мы должны были жить по моим возможностям. Похоже, Курту было в кайф посмотреть: существует ли нормальная жизнь без денег. Курт согласился, что мы будем тратить ровно столько: сколько я могу себе позволить. Передвигаться на попутных машинах, питаться в ресторанах по приемлемым ценам, или снимать отели, где есть кухня. Но когда мы прилетим из Стамбула в Анталию – конечный пункт нашего путешествия по Турции, где мы будем участниками полумарафона, Курт потребовал, что хочет хотя бы один ужин провести в приличном ресторане. Точнее сказать: прожить привычный день короля. И я, пересчитав в голове свой мизерный бюджет, согласился.
– Но например Стивен Хокинг… Он смог доказать, что существуют параллельные вселенные. Это тот гений, про которого мы с тобой смотрели фильм у меня в Парадайз Вэлли. Ты еще тогда помню: посочувствовал его тяжелой судьбе инвалида.
– Помню, помню. И что ты хочешь этим сказать?
– Ну, если подсчеты сложных формул верны, то, он, скорее всего, жив. Только в соседнем мире.
– Который проходит параллельно с нашим? – я скептически воспринял этот бред. – Это если Хокинг все верно высчитал. А если ошибся?
– Честер, даже, если Стивен Хокинг прав, мы это можем узнать только после смерти. Да, я доверяю цифрам, и сложным вычислениям. Но я не готов сейчас сдохнуть.
Курт хорошенько приложился к пивной бутылке и, отставив в сторону, снова взял на себя серьезный вид квалифицированного умника.
– А ты слышал про теорию струн?
– Нет, но в вопросе есть для меня родное слово – «струны». Возможно, … я, наконец, начну тебя понимать.
Курт широко улыбнулся, облизав языком губы.
– Музыку можешь откинуть сразу. Эта теория не про гитару. А про то, что наш мир устроен из многообразных элементарных частиц. И эти частицы – не точки или шарики, а тончайшие струны, колеблющиеся на разных частотах. Например, включив радио,
