своей и зная то, что нет ничего в свете необходимее и драгоценнее для нас любви Божией, – будем просить и наипаче ныне обратимся с нашею молитвою к Сему Ходатаю и Источнику Любви. И будем просить Его дабы Он по великой милости Своей даровал нам любовь Свою. Приидите убо, приидите, поклонимся и припадем Самому Христу Царю и Богу нашему со всем усердием нашим. Но покланяясь Ему телом и душою нашею, поклонимся Ему и сердцем нашим с сознанием своей внутренней бедности, и Он расширит и обогатит его своею любовью, и почитая Его устнами нашими приближим к Нему и сердце наше сокрушенно и смиренно, и – Он пересоздаст его и обновит Духом любви своей, и, взирая на Него очами нашими, вознесем к Нему и сердце наше с сыновними чувствами, и – Он даст нам Духа любви своей.
Сыне Божий! Ты в предсмертной беседе своей с учениками Твоими сказал: аще чесо просите во имя Мое, Аз сотворю (Ин.14:14). Просим убо Тебя всею верою нашею, какую только мы можем иметь, и со всею надеждою нашею на Твои великие щедроты, – Духа любви Твоей пошли в сердца наши: исторгни от нас сердце каменное и дай нам сердце ино, сердце плотяно (Иез.11:19) и сердце горящее чистым пламенем любви Твоей, Яко да и ми будучи свободны от всех, будем всем вся, и прославим Твое великое Имя подобно Твоим Ученикам. Аминь.
Человек сотворен свободным. Первое свойство образа и подобия Божия в человеке есть его полная свобода. Но свободен ли ныне человек, или, по крайней мере, всякий ли человек пользуется сим драгоценнейшим преимуществом? Нет! весьма немногие. Аще Сын Божий свободит нас Духом любви, тогда «воистинну» мы «свободны будем». Но до тех пор мы рабы, и если не рабы людей или прихотей людских, то рабы греха, ибо всяк творяй грех, раб есть греха. И так, когда же мы можем достигнуть полной и совершенной свободы? Тогда, когда мы достигнем совершенства любви. Без любви нет свободы. Свобода без любви не есть свобода, но своеволие, ведущее к погибели и рабству.
Напрасно человек, не имеющий в себе духа любви, ищет и домогается свободы. Ибо, что бы он ни выдумывал и какие бы ни предпринимал меры к достижению свободы, он никогда не достигнет свободы, если не имеет в себе духа любви, но будет только сменять одни узы другими или переходить из одного рабства в другое, потому что в каком бы состоянии и обществе ни находился человек, он всегда должен зависеть он каких-либо законов. Но законы «не тяжки» только для любви, сказать иначе, для любви нет закона. Несте под законом, говорит Апостол совершившимся в любви, и для таковых несть закона, ибо высокая любовь выше всех законов: она сама себе закон. Человек исполненный духовной любви не связан никакими границами, он действует ни по правилам, ни по уставам, но единственно по внушению и побуждению любви.
Так, например, Апостол Павел говорит о себе: аз свободен сый от всех и, не будучи под законом бых всем вся. Я был, говорит он, для Иудеев, как Иудей; для состоящих под законом – как подзаконный; для неимеющих закона я был как без закона; для
