алец, поправила Анна, когда они беседовали перед самым началом сеанса живописи, на который Сима согласилась прийти. – Есть разница. Это в бане, извините, голые. И на нудистском пляже. А здесь вы – модель. Мне не особенно нравится слово «натурщица», но оно просто издавна прижилось, да и полностью отражает суть. На-тура. То есть натуральная, без одежды. Природная. Помните, как у Пруткова? «Тихо над Альгамброй, дремлет вся натура…» То есть природа дрем-лет.
Нет, Сима не помнила, «как у Пруткова». Она, собственно, даже не знала, кто он такой, этот Прутков. Кажется, в школе такого поэта не проходили. Учительница русского и литературы у них была просто ужасная, всего за несколько лет она ухитрилась напрочь отбить у всего класса любой интерес к чтению.
– «Дремлет замок Памбра, спит Эстремадура», – весело продолжала декламировать Анна.
– Не помню, – вздохнула Сима. – То есть очень смутно.
Анна внимательно взглянула на нее.
– Да и не надо, – неожиданно смягчившимся тоном сказала она. – Вам же не экзамен по литературе тут сдавать. Это Козьма Прутков, он мне просто нравится. «Дайте мне мантилью, дайте мне гитару, дайте Инезилью, кастаньетов пару» – ну и так далее.
Сима вежливо улыбнулась.
– Ну вот, – улыбнулась и Анна. – Развеселились наконец. А то вы что-то совсем оробели. Представьте, что вы просто… в костюме Евы. И все.
– Ну да… И все… – вновь растерянно пробормотала Сима.
– Да вы не волнуйтесь! – заверила Анна. – Все будет в порядке. Преподаватели практически все мужчины, и ассистенты-помощники (сегодня это Константин) тоже, но какая вам разница?! Вы пришли на работу, вот и все.
– А зачем ассистенты? – испугалась Сима.
– Обогреватели подключить, натуру посадить как нужно, печеньки принести, воду в кулере поставить, если кончилась, – отмахнулась Аня. – Обычное в процессе дело.
Они уже шли по коридору.
– А долго меня сегодня будут рисовать? – поинтересовалась Сима на ходу.
– Писать, – поправила Аня. – Это будет сеанс живописи. Обычно, когда собирается группа художников, сеанс длится часа четыре. Не пугайтесь – часы академические. То есть по сорок пять минут. Ну, плюс-минус. И минут пять-десять перерыв. Здесь не особо строго, не по звонкам, все же не учебное заведение. Это делается в основном для моделей, чтобы художники их не уморили. Шучу. За этим тоже, кстати, ассистент следит, а то художников иногда заносит, остановиться не могут, а моделям отдых нужен. Можно и во время позирования разминаться, не застывать столбом – это ведь тяжело, особенно с непривычки. Можно чаю попить, кофе. Там кулер в углу, чашки одноразовые. Сахар, ложечки. Сушки какие-нибудь. Так и скажете, если что – «перерыв на чай», ничего страшного. Главное – удобно сесть, чтобы не затекало ничего. Расслабиться и просто думать о своем.
– Да уж, подумать ой как много над чем нужно, – вздохнула Сима. – А в обычной жизни просто сидеть некогда – то одно, то другое…
– Вот именно, – улыбнулась администратор. – И да, сегодня не новички, а нормальные художники, у некоторых звания. Так что все серьезно.
Сима вдруг остановилась и всплеснула руками:
– Ой! Я растяпа…
– Что такое? – не поняла Аня.
– Я паспорт забыла, – огорченно ответила Сима. – И что теперь делать?
– Да ну, ерунда какая, – усмехнувшись и махнув рукой, сказала Аня. – Он вообще не нужен. Вы же не в штат устраиваетесь, да у нас и штата натурного как такового нет – всякий раз договариваемся с конкретным человеком. Деньги в конвертике получите, так что вообще о паспорте забудьте – вот еще… Ну, с богом. Все получится. Костя вам все объяснит. Да, Костя?
– Аск, – солидно кивнул тот и вдруг заразительно улыбнулся: – Еще не раз захотите нас посетить, у нас классно.
Костя был молодым, густо заросшим бородой, очень приветливым и легким в общении, так что Сима еще больше успокоилась.
Хорошо, что ей изначально разрешили сидеть в трусиках телесного цвета. Хорошо, что она к своим тридцати пяти годам не набрала жирка. Тогда бы вообще не знала, куда деваться от конфуза. Волшебный обмен веществ, гены и природная умеренность в еде позволяли ей долгие годы после девичества оставаться худощавой.
Нет, внешность и фигура Симы не были модельными. Ей очень подходило определение «нормальная». Такая среднестатистическая шатенка с глазами цвета чая и тихой улыбкой.
Сейчас она сидела на самом обыкновенном стуле, на сиденье которого была брошена плоская подушечка, а на спинку – белая драпировка. Сам стул стоял на подиуме, рядом помещался другой стул, куда Сима стыдливо положила свой халатик – до того как в аудиторию войдут работать художники, надо было подготовить саму
