считаете нужным, но не трогайте их. Поймите, они необходимы Тессару и готовы верно служить ему.
– В самом деле? – Патриарх взглянул на прим-маршала, и тот еле заметно кивнул. – Хорошо. Сейчас и проверим.
В разгар дня Солус палил нещадно, раскаляя песок и камни. Но Главнокомандующий отдал приказ вывести из казарм и построить весь контингент, поэтому бойцам ничего не оставалось, как стоять навытяжку и, щурясь от яркого света, смотреть в центр полукруга – туда, где находились трое отступников и командор О’Рэн.
Напротив них под собранным на скорую руку навесом сидел Дарсем. Прим-маршал и офицер Блейд стояли в тени за его спиной. Там же, в глубине, мелькала бледная физиономия Блума.
– Мы обдумали ваши слова, командор, и пришли вот к какому решению, – будничным тоном проговорил Патриарх, постукивая ногтем по экрану планшета. – Одного из мятежников, – он указал на Рэйнира, – мы заберем в столицу и отправим туда, где он должен был оказаться еще лет десять назад – в тюремный блок F-1, где отбывают пожизненное его дружки. Там как раз недавно освободилась камера.
– Нет… – еле слышно прошептал Рэйн.
Мэл судорожно всхлипнула. На свету она практически ослепла, и слёзы текли по её щекам бесконечным потоком.
Трое вооруженных гвардейцев подошли к ним, чтобы увести арестованного, и тогда неожиданно заговорила Инн:
– Прошу, разрешите мне, как бывшему командиру, на прощание обнять своего бойца.
Гвардейцы вопросительно посмотрели на Блейда, тот, в свою очередь, наклонился к Дарсему. Патриарх не ответил, лишь поднял и опустил указательный палец, но этого оказалось достаточно: наручники тут же сняли. Инн расслабила затекшие плечи, размяла пальцами шею, встряхнулась… а потом, шагнув к Рэйну, порывисто сжала его в обьятиях. Конвоиры прислушались: не скажет ли чего лишнего, но Джаил молчала.
– Достаточно, – скомандовал Блейд, и девушка опустила руки. Рэйнира оттащили в сторону, а потом увели – туда, где в тени возле здания штаба урчал мотором электромобиль.
Наручники снова защелкнулись.
– Теперь насчет остальных, – между бровей Патриарха залегла суровая складка. – Мы приняли во внимание слова командора и то, что увидели своими глазами, но… этого недостаточно. Если осуждённые хотят получить амнистию и вернуться в строй, они должны попросить об этом. Нет, не так: умолять. Раскаяться, признать свою вину и поклясться при всех, что такого больше не повторится.
О’Рэн с тревогой оглядел бывших офицеров. Он знал, для чего Дарсему нужно их публичное унижение и обещание, данное при свидетелях. Ломать слабых и принуждать покорных не так интересно, как укрощать сильных и гордых. Тех, кому честь офицера не позволит ни солгать, ни нарушить клятву.
Джаил стиснула зубы, но, покосившись на Мэллори, вздохнула и выпрямилась:
– Хорошо.
