она, подняв на меня взгляд. – Если ты не хочешь искать вместе со мной, давай искать каждая сама по себе. Просто сделаем так: покажем друг другу наши куски пергамента. А потом и ты, и я постараемся найти третью часть самостоятельно. У того, кто ее найдет, окажется две из трех необходимых составляющих. И тогда проигравший отдаст свою часть победителю. По рукам?
Она предлагала, чтобы та из нас, кто найдет загадочную третью часть, получила бы и все остальные. Так что, если мы с Орестом обнаружим ее, Месина отдаст нам астролябию. Но нет!
– Никогда в жизни, – возразила я. – Откуда я могу знать, что ты точно отдашь мне астролябию, если я найду третью часть? Я тебе не верю.
Месина посмотрела на меня. Глаза у нее блестели. Она немного помолчала.
– О’кей, – медленно проговорила она. – А если я сейчас отдам тебе астролябию? Пусть она будет у тебя. Если я найду третью часть, то вернусь за ней.
Она достала руку из кармана.
– Я тебе верю, – сказала она. – Даже если ты не веришь мне.
Она раскрыла ладонь. В ней лежала всемогущая астролябия.
– Ты получишь ее, – пообещала Месина. – Если я смогу увидеть твой кусок пергамента.
Лунный свет упал на астролябию. Стрела времени так раскалилась – я побоялась, что она прожжет дыру в кармане.
– О’кей, – ответила я. – По рукам.
Тихонько пробираясь к себе в комнату за куском пергамента, я уже раскаивалась. Можно ли доверять Месине? А что, если она вырвет у меня из рук этот кусочек и убежит в лес с астролябией и всем прочим, прежде чем я успею пикнуть? Но она так не сделала.
Фрагменты пергамента мы разложили на брезенте, которым мама накрыла на зиму садовую мебель. Вернее, сперва Месина подстелила свой шарф, чтобы куски старинного пергамента не промокли. Затем порылась рукой под курткой и достала внушительный свиток, похожий на толстую бумагу. Он похрустывал, когда она его разворачивала. Пергамент все хотел снова свернуться, и нам пришлось прижать его по углам мамиными пустыми цветочными горшками. Так странно было ставить самые обычные цветочные горшки на загадочный пергамент, которому не одна сотня лет.
Одного конца на пергаменте Месины не хватало, весь низ был неровно оторван. Точнехонько в этом месте я увидела слово, написанное большими буквами: FIDES.
Дрожащими руками я достала свой кусок пергамента и приложила обрывок, оторванный когда-то давным-давно Акселем, к пергаменту Месины. Он идеально подошел. Теперь стала видна надпись FIDES SCENTIA – через всю страницу. Вера и наука, как и на самой астролябии. Весь документ был исписан витиеватыми буквами, изрисован загадочными рисунками, и…
– Ну давай же, фоткай! – проговорила, дрожа от нетерпения, Месина. Она была совершенно права. Нечего мне тут стоять и мечтать. Она-то сама уже сфотографировала весь пергамент своим мобильным телефоном. Но у меня по-прежнему тряслись руки, пришлось сделать несколько попыток, прежде чем получилось достаточно резкое фото.
– Ну
