защитить своего близкого. Понимать, что девочка-инвалид, стоящая одной ногой по ту сторону, хочет, чтобы брат не плакал, когда её предадут, было очень сложно даже для англичанок. И поэтому каждая из них приняла решение.
– Доченька… – прошептала Александра, с которой уже успели поговорить почти все сёстры отделения, прося, умоляя не разлучать детей. – Маленькая… Я тебя не брошу, клянусь тебе.
– Спа… сибо… – ответила Ленка, тщательно контролируя ставшее очень коротким дыхание. – Но я… теперь…
– Ты моя дочь! – твёрдо произнесла Александра, не желавшая больше никого терять.
Вчера она похоронила Герберта, пока дети были ещё в больнице. Муж умер не от удара или какой-нибудь магии, а от банального инсульта, потому что часто в последнее время прикладывался к бутылке, после этого вымещая какую-то свою злость на домочадцах. Где-то женщина была рада, что он… ушёл. С деньгами помогло государство, а теперь ещё, учитывая в каком состоянии дочь, – так и подавно. Главное, чтобы малышка её простить смогла…
Для Ленки же всё было очень непростым. Отлично зная, через что ежедневно проходили её пациентки, девочка пыталась найти комфортное положение рук, которого просто не было. Конечности слегка подёргивались, что необычным не было, но суставы на это реагировали так, что хотелось просто выть. Если бы не Берт… Брат, едва научившись ходить не падая, всё время проводил рядом с сестрой. Он гладил её, успокаивал, помогал даже на кнопку нажать, чтобы позвать медсестру, и был готов ради Ленки на все.
Доктор Ленка, конечно, уже понимала, что всё не так просто, как она себе навоображала. Но зная, какой на дворе год, девочка отлично понимала, что впереди у неё пять лет ада до тех пор, пока не появятся адекватные препараты. Ну и как убедить докторов в том, что ей нужны бандажи, диета, режим, гимнастика, Ленка банально не знала.
***
«Получается, что либо я сошла с ума, либо это не глюки», – сделала логичный вывод доктор Лена. Впрочем, этот факт ничего не менял. Девочке Виктории нужна была коляска, лучше – электрическая, нужны были бандажи на руки и ноги и, похоже, подгузники, учитывая, с какой болью был сопряжён поход в туалет. Хотя на судно было не больно, но судно13… Ленка вздохнула и принялась привыкать к новому имени. Привыкалось плохо.
– Вот тут у нас самая загадочная пациентка, – голос лечащего врача Ленка распознала сразу, но в палату вошел не он, а незнакомый седой мужчина в белом халате.
От лечащего его отличало внимание в цепком взгляде, мягкость движений и лёгкая улыбка. Вслед за ним в палату повалили мужчины и женщины, заставив девочку понимающе усмехнуться, что заметил и незнакомец. Что такое «обход», доктор Ленка знала даже слишком хорошо. Что ж, оставалось надеяться, что её не сдадут психиатру как симулянтку. Педиатр слышала много историй, очень много…
– Ну, ты-то свой диагноз знаешь? – поинтересовался представившийся
Просто неприятно детям на судно.
