Не шевелясь, она безмолвно покоилась в углу. Мадлен ощутила тревогу, холодной ладонью сжавшую сердце. «Что её отбрасывает?» – боясь выпустить тень из поля зрения, думала девушка. И в тот момент, когда фрейлине почти удалось найти объяснение появлению этой жуткой тени, она вдруг дёрнулась и заскользила по стене.
– Ах! – перепугавшись, Мадлен резко дёрнула на себя ручку и захлопнула дверь, оставшись стоять в коридоре Лувра. На шум из-за угла выглянул королевский гвардеец, нёсший караул в этом крыле.
– Что-то случилось, мадемуазель? – сухо уточнил он.
– Мне показалось, что в моей комнате кто-то есть, – честно призналась Мадлен.
– Мне следует проверить ваши покои? – уточнил гвардеец.
Мадлен кивнула.
С явным неудовольствием гвардеец оставил свой пост и, приблизившись к комнате фрейлины, распахнул дверь. Оглядевшись, он вошёл внутрь, медленно прошагал до самых окон, заглянул под кровать и в шкаф, а затем вернулся в коридор.
– Ваши покои совершенно пусты. Вам нечего опасаться, мадемуазель, – сообщил гвардеец, всем своим видом показывая, что был потревожен без веской причины.
– Благодарю, месье, – улыбнувшись, ответила фрейлина.
Её улыбка не растопила сердце стражника и, одарив девушку укоризненным взглядом, он вернулся на пост.
«Что же, топтаться в коридоре больше нельзя», – решила Мадлен и смело шагнула в собственные покои. Отыскав на столе свечу, девушка поспешила зажечь её. Мрак понемногу рассеивался, успокаивая фрейлину, и ничто в комнате больше не пугало девушку, разве что холодный, наполненный горечью взгляд печальной дамы, взиравшей на фрейлину с портрета.
За стеной вновь раздался тихий шорох. «Мыши, просто мыши», – напомнила себе Мадлен. Но, словно споря с девушкой, шорох перерос в негромкий, но противный скрежет. Фрейлина обернулась к одной из стен. «А вот это на мышей уже не похоже», – чувствуя, как в груди вновь рождается страх, подумала Мадлен. Скрежет повторился, но уже на другом конце стены. Прислушиваясь, девушка на цыпочках прошлась по комнате. Старинные гобелены, картины висели ровно. Мадлен приложила ухо к стене. «Кажется, звук доносится оттуда». На некоторое время в комнате воцарилась тишина, которую внезапно нарушил протяжный скрип половицы. Сердце девушки ёкнуло, и она, обернувшись, вжалась спиной в стену.
– Кто здесь? – едва живая от ужаса, спросила фрейлина. Но ответа не последовало.
Однако за стеной, той самой, на которую опиралась девушка, послышались тихие постукивания. Казалось, кто-то барабанит по камню костяшками пальцев, настукивая неизвестную мелодию. Мадлен прислушивалась, боясь пошевелиться. Звук становился всё громче и ближе. И вновь этот противный скрежет, ровно за тем местом, где находилась голова девушки. Дыхание замерло. Участился пульс. С громким воем в комнату ворвался сильный порыв ветра, распахнув закрытое окно и задув единственную свечу.
