Вот помру, кому мой магазин останется? Тут одного товара собрано на великие тысячи! За артефактами аж из самого Санкт-Эринбурга знающие люди приезжают. Можно безбедно жить долгие годы, вообще не обновляя ассортимент.
– Не хочу я всю жизнь просидеть в этой пыльной лавке! – фыркал в ответ Денис.
– Это семейное дело! – не унимался Василий Глебович. – Только члены семьи могут владеть «Манускриптом». А ты – мой единственный близкий родственник, не считая Нинки. Но разве можно этой вертихвостке лавку доверить?
Нина Чернокнижец, двоюродная племянница Василия Глебовича, была лет на пять старше Дениса, а жила где-то в Новом Ингершаме. Денис видел ее всего пару раз в жизни и помнил лишь, что она очень веселая, обожает громкие вечеринки и дальние путешествия. Дед всегда говорил, что у нее ветер в голове свищет.
– А что такого? – хмыкал Денис. – Вот ей лавку и передашь.
– Но у нее даже способностей к магии нет! – кипятился старик.
На этом разговоры про лавку, как правило, заканчивались. Василий Глебович в сердцах выбегал из комнаты и потом долго не разговаривал с внуком. Но у Нины действительно не было способностей к магии. Они передались от Василия Глебовича лишь отцу Дениса, а затем юному Чернокнижцу.
Денис с детства умел творить необычное. Поначалу странная сила проявлялась в нем слабо, но, когда мальчишке исполнилось десять лет, стало понятно, что колдовать для него так же естественно, как ходить и дышать. Деда это почему-то пугало, и он запрещал Денису использовать свои силы.
– Не ровен час, увидит кто-нибудь, хлопот потом не оберешься! К тому же магия погубила твоих родителей, – твердил Василий Глебович, – и я не хочу, чтобы ты повторил судьбу Игоря и Елизаветы.
Подробностей о смерти родителей юный Чернокнижец не знал, дед никогда ему об этом не рассказывал. Лишь упомянул как-то, что мать Дениса, которая тоже происходила из рода колдунов, всегда тянулась к тьме, а отец больше тяготел к свету, из-за этого они постоянно ссорились. А затем что-то произошло. Официально родители погибли в аварии, когда машина, в которой они ехали, рухнула в пропасть. Но о том, что случилось на самом деле, в их доме никогда не упоминали. Дед железно хранил тайну, и Денис даже смутно ни о чем не догадывался.
Василий Глебович был натурой противоречивой. С одной стороны, добрый и справедливый, он мог быть жестким, а иногда и жестоким. Во всяком случае, Дениса старик сурово наказывал за малейшую провинность.
– Когда-нибудь ты мне за это спасибо скажешь, – приговаривал он, охаживая внука ремнем. – Дури в тебе много. Придется потрудиться, чтобы всю ее из тебя выколотить.
Но Денис спасибо говорить не спешил. После смерти родителей он почти перестал улыбаться и замкнулся. Со сверстниками в школе общался, но особо близких друзей у него не было. Так, несколько приятелей. Шумным компаниям он всегда предпочитал уединение, любил заниматься
