Федьку как самую хаотично двигающуюся частицу!
Горе тому, кто окажется на Федькином пути, потому что тормозить мы, ясен перец, тоже пока не умеем. Родители изо всех сил стараются оградить как Федора от столкновений с внешним миром, так и внешний мир от Федьки, но не всегда эта миссия бывает выполнима. И вот в один из таких нередких моментов состояния покоя, когда Федор отдыхают-с на льду после очередного падения, а ушибнутый внешний мир отползает в разные стороны, раздается восхищенный голос моего сына: «Мамоська! Сматли, как снезынки в небе класиво свелкают на свету!!!»
Эстет, ешкин кот! Сын хоккеиста и фотографа.
Разогнался на катке, а тормозить не умеет. Кричит, въезжая в толпу:
– Белегись! Лебенок падает!!!
Диалог после падения:
– Федь, больно?
– Нет. Но мозги кончаются.
Обладатель самого громкого голоса – синий кит. Голос этого огромного млекопитающего можно услышать на расстоянии восьмисот километров. Если человек окажется недалеко от кита в момент, когда тот подаст голос, у него может возникнуть разрыв легких и барабанных перепонок.
Мне кажется, когда Маргоша вырастет, она вполне сможет работать китом. Потому что уже сейчас я лично начинаю бояться за свои барабанные перепонки, когда Маргарита Евгеньевна-с чем-то недовольны.
Орущая женщина любого возраста, прямо скажем, существо малопривлекательное. Даже пронзительно синие глаза уходят на второй план, когда их обладательница пытается лишить вас слуха.
С другой стороны, ругать женщину за чувства неправильно. И если человек умеет бороться с несовершенством жизненного устройства лишь противным голосом, то с этим остается только смириться, морщиться и терпеть.
Федька при этом всем затыкает уши и с криками, что мы, ироды, мучим бедное существо, и быстро дайте ей все, что она хочет, убегает в другую комнату. А мы с мужем, таки да, морщимся и терпим. И искренне надеемся, что с возрастом способность переорать синего кита Маргоше как-нибудь поможет в жизни. Возможно, мы растим будущую оперную диву?
Маргоша сидит на стуле. В другом углу комнаты лежит воздушный шарик.
– Мама, дяй шарик!
Встаю, даю шарик.
– Мама, ти – умная!
Однажды я сказала мужу, что ухожу. Что уговаривать меня остаться бесполезно. Что невозможно все время думать о детях, пора хоть немного подумать и о себе. И в конце концов, отец-то у них остается! И вообще, с таким педикюром жить дальше просто невозможно! Так что, дорогой, молоко вот, еда тут, уложить всех в двадцать один ровно! А я ушла на два часа. Или на три. А если повезет, то и на все четыре!
Муж погрустнел, но, видя мое выражение лица, спорить не решился.
И я ушла. Свободу почувствовала уже на пороге – она мурашками пробежала по моей коже, и я вприпрыжку умчалась скорее в салон, пока супруг
