этого не помним?
– Нам нужно вернуться туда и отменить это редактирование! – не задумываясь, выпалила я.
– Нам нужно предпринять что-то гораздо более серьезное, – покачала головой Энид, и глаза у нее стали красными.
Каждого охватило плохое предчувствие.
– Кто способен пойти на подобное редактирование? В буквальном смысле убивая путешественников? – На этот раз вопрос Си-Эль уже не показался наивным. Все мы подумали о том же.
– Ты думаешь, это имеет какое-то отношение к тому типу на концерте, последователю Комстока? – задумчиво промолвила Анита. – Беренис послала тебя следить за ним, так?
– Да. Возможно, эти подонки сочли Беренис угрозой своему делу. Особенно если знали, что она идет по их следу. И убили ее более молодую версию.
Потрясенные Си-Эль заморгали, случайно отодрав страз с ногтя большого пальца. В кои-то веки у них не нашлось вопросов.
Анита поборола стресс, перейдя в аналитический режим.
– Итак, предположим, что существует группа путешественников, работающих вместе с Комстоком, которые исправляют некоторые из наших редактирований. И некоторых из нас. – Ее голос дрогнул. – Если это часть общего плана – запереть нас в линии времени, которую нельзя изменить, какой цели они добиваются своими редактированиями? Это как-то связано с Комстоком?
– Я не думаю, что это сам Комсток. – Я старалась оставаться сосредоточенной, несмотря на нарастающую панику. Кого еще эти люди стерли из наших воспоминаний? – Их журнал был посвящен тому, что женщины не должны получать высшее образование. А тот тип, который говорил со мной… Это был какой-то гибрид речей Комстока и нынешних форумов «Противников семейной жизни». Возможно, они внедряли своих людей в различные движения на протяжении столетий. «Общество борьбы с пороками», основанное Комстоком, успешно запретило аборты и доступ к контролю рождаемости, посему оно притягивает всех, кого интересует период времени, когда ущемлялись права женщин. На мой взгляд, эти люди скоординированно ведут широкую программу редактирования сразу в нескольких интервалах времени.
– Что еще нам известно? – спросила Анита, оживленно набирая текст на планшете.
Энид откашлялась.
– Если вам интересно, почему они оказались именно в 1992 году, знайте, что в тот период особенно активизировались нападки на феминизм. Вероятно, началось все с омерзительных юридических реформ – в первую очередь законов Комстока.
– То есть это могут быть «Противники семейной жизни», подонки из настоящего, которые вернулись в прошлое, в ключевые периоды борьбы за права женщин? – спросили Си-Эль.
У меня был более важный вопрос.
– А что, если они из будущего?
– Какая разница? – бросила на меня резкий взгляд Анита.
– Это может означать, что им известно нечто такое, о чем не знаем мы. Быть может, они отвечают на грядущую феминистическую революцию.
– Грядущая
