успешные и умные дети, подумать только! А невестка так вообще – ребенку полгода, а она работает, через интернет и зарабатывает больше мужа!
– Так что скоро они ипотеку выплатят! – мать с укором посмотрела на Марину и закатила глаза, – а я внуков, видимо, не дождусь совсем.
Марина не реагировала на уколы свекрови, а Саша опустил голову к тарелке. Все молчали. Анна Федоровна посмотрела на сноху, на сына и вновь начала:
– Может, хоть узнаете, как они столько денег зарабатывать умудряются, что уже четырехкомнатную квартиру купили?
– Ага. – буркнул Саша и отхлебнул кофе, не глядя на мать.
– Что «ага»? Узнать для вас? Я могу позвонить Артурчику и он всё расскажет! И Танюша не станет скрывать, я ее любимая тетя всё— таки!
– Не надо ничего узнавать, Анна Федоровна, – Марина поднялась из— за стола и поставила посуду в раковину. – Все знают, что квартира им досталась от бабушки Артура, та, первая, двухкомнатная. Они ее расширили ипотекой – вот и вся правда. А у нас такой бабушки нет. Поэтому и квартиры нет.
Анна Федоровна вытаращила глаза на невестку, задыхаясь: “Да не было никакой бабушки у Артурчика! Сами они всё, сами! Потому что не ленятся и не спят до семи утра! А ты только и ждешь моей смерти, чтоб захапать квартиру мою! Я тебя знаю!”. Губы пенсионерки посинели, лицо стало бледным, она возмущенно хватала воздух.
Саша забегал по кухне: “Мама, где твои таблетки? Тебе нельзя волноваться, мама! Марина ничего не знает, она всё придумала, мама!” – он выставил жену за плечи из кухни и закрыл за ней дверь.
Марина сердито выдохнула и пошла собираться на работу.
Через двадцать минут Анна Федоровна уже смотрела телевизор, а невестка направилась к двери.
– Ты в этом пойдешь? – оглушительно прогремели слова пенсионерки. – Сашенька, ты видел, в чем она собралась идти?
– В одежде, мама? – спросил из ванны Саша. – Тогда всё нормально. Лишь бы голая.
– Очень смешно, сыночек! Как можно носить такие короткие платья на работу! Ты же с людьми работаешь! Вот за кого они тебя примут?
– За специалиста, Анна Федоровна. Я за столом сижу, меня видят только по пояс.
– Ну а встанешь ты, на обед пойдешь, и все увидят!
– Увидят и увидят, мне не важно…
– Да как так можно! Ты же еще и в автобусе поедешь, а там все увидят! – Не унималась свекровь.
Марина улыбнулась своему отражению в зеркале и вышла. Саша в последний момент выглянул из комнаты и увидел лишь развивающийся подол бледно— розового платья, которое, возможно, могло бы быть чуть длиннее для приличия, но он сам выбрал это платье для жены. Она в нем просто замечательно выглядит.
– Нет, сынок, ты это видел? Ты видел, как она оделась? Ну все же увидят, срамота какая!– схватилась за щеки, охая, мама. Саша присел рядом:
– Мам, ведь хорошее же платье.... Никто уже не смотрит на других, никому никто не нужен. Прошли те времена, когда осуждали за одежду. Сейчас можно носить всё, что нравится.
– Но
