пироги из воздушной сдобы и начинкой из спелой клубники и ревеня! Никто в Катьковске не печет так, как мадам Купалова.
На мгновение – между вторым и третьим пирогами – почтальон выпадает из реальности. А затем до него доносится голос хозяйки, обращенный не к нему, а к кому-то ещё.
– Ну чего ты всё дуешься? Ты же не уличный какой, понимаешь, что так нужно было. Ради твоего блага сделано.
Говорит она, увещевая и сетуя одновременно.
– А я просил? Я разрешал? – отвечает обижено какой-то уж совсем странный голос, со скрипом и хрипотцой.
Карл Демьянович трёт глаза. Хозяйка явно обращается к коту, который сидит рядышком, на краешке паласа.
– Чур! – резко шепчет Клара Захаровна, замечая, как Карл Демьянович, позабыв о пирогах, во все глаза пялится то на неё, то на кота.
– Мяу-у-у, – заводит кошак, тряся головой.
Только тут господин Полдин замечает, что черная кошачья голова завернута в прозрачный пластиковый кулёк. Ветеринарный воротник и есть причина обидчивого мяуканья кота и недоброго взгляда, который он то и дело кидает на почтальона.
– Да ему операцию вчера сделали, – упреждает вопрос гостя мадам Купалова, – у него на спине клещ засел, здоровенный такой, ничем достать не могли. Вот и пришлось резать. А защиту поставили, чтобы языком не трогал.
Снизу снова раздается пронзительное «мяу». Кот норовит достать задней лапой тот участок спины, который скрывается под куском пластыря. И не дотягивается. Порывается дотянуться головой. И не дотягивается. Мяукает.
– Что ж, не буду вас задерживать, Карл Демьянович, – вдруг поторапливает гостя с четвертым пирожком в руках, спохватившаяся хозяйка. – Вам ещё столько домов обойти надо. Вы уж там как-нибудь смягчите Иде Карповне письмецо. Она же так ждет. Дочь и внучек. До понедельника! И не забудьте с утра взять зонтик: будет дождь.
Зная, как продолжителен день почтальона, гостеприимная и щедрая Клара Захаровна снабжает его на пороге дома пакетом с пирожками. До чего же добрая и внимательная женщина, думает, улыбаясь во весь рот, господин Полдин, уже забывая, что слышал что-то необычное. А когда он закрывает за собой дверцу калитки, память избавляет его от вкуса кофе, съеденных пирожков, каменного стола и сумрачного света в прихожей. Остается приятный налет, послевкусие и … пакет с пирожками. А когда часом позже почтальон, дойдет до супермаркета «Зяблик», вручит письмо продавщице промтоварного отдела, то вдруг ощутит, что должен задержаться. Отчего-то ему покажется, что внутри конверта, при виде которого глаза Иды Карповны Гард зажгутся, как звезды в созвездии Большой Медведицы, не самые приятные известия. И его предчувствие оправдается, когда звезды померкнут и увлажнятся горечью.
– Ну, ничего, ничего, – скупо утешит почтальон адресата.
И, наверное, это лучше чем совсем ничего.
Ну а что же происходит, когда нога Карла
