я, уже занятый анализом хода, показавшегося мне очень заманчивым.
Ничего нового я не придумал, но сегодня этот способ уже не раз спасал нам жизнь. Холмы закончились в метрах пятистах от станции, открывая ее во всей красе.
– Во понагародили-то – восхищенно оценил я увиденое.
Создавалось впечатление, что замысловатый фасад был приляпан уже после того, как построена сама станция. Внизу, вполне естественно располагался вход внутрь, напоминающий значительно расширенную проходную. А вот то, что Шиханийцы умудрились возвести сверху, вызывало смешанное чувство, потому как всю эту красоту, сохранившуюся на протяжении многих веков, вскоре ожидала печальная участь.
Плазмер, с безучастной монотонностью начал крушить верхние ряды колонн, обрушая крышу фасада, имеющую ярко выраженную форму бушующего пламени, на нижний ярус. Более выдвинутый наружу, в том числе благодаря объемному барельефу, идущему по его краю, нижний ярус поддерживался не двумя рядами колонн, как верхний, а тремя. Несмотря на разрастающееся сверху разрушение, принимавшее все более массовый характер, нижний ярус, стоящий на более толстых колоннах, под напором одних только падающих обломков сдаваться не собирался. Когда расстояние сократилось до полутора сотен метров, я перенес огонь плазмера на нижние ряды колонн.
Методично обваливая весь этот тюнинг на чернеющий входной проем, я начал с правой стороны, сам по мере приближения к станции, смещаясь к левому краю проходной. Финишный рывок давался невероятно тяжело. Задыхаясь от боли, охватившей пылающие легкие, я на подгибающихся от усталости ногах из последних сил рвался вперед.
Даже не пытаясь уворачиваться от сыпавшихся сверху обломков, не прекращая стрелять, я преодолел все три ряда колон. И когда ближайшая из них, словно спичка, сломалась сразу в трех местах, я в отчаянном рывке прыгнул внутрь проема. В полете мне удалось развернуться, чтобы продолжить вести огонь по колоннам уже изнутри проходной.
И прежде чем завеса обвала окончательно закрыла вход, я на короткий миг увидел своих преследователей. Двое уже вышли на ровный участок, и теперь с невероятной скоростью мчались к станции. Но больше меня поразила техника прохождения холмов отставшими. Совершая огромные прыжки по верхушкам насыпей, они передвигались настолько легко и грациозно, что я искренне удивился, как мне до сих пор удавалось от них улизнуть. Удар спиной о поверхность пола и навалившаяся полная темнота, вследствие завала последних просветов, произошли одновременно.
“Тьма, пришедшая со Средиземного моря, окутала ненавистный прокуратором город”. Непонятно, почему в голову пришла именно эта фраза, но схожесть ситуации определенно имелась.
– В натуре, поганый городишко – подумал я, уже окончательно приходя в себя после бешеной гонки, и не менее экстремального финиша.
Ночное виденье включилось автоматически, представив внутреннее пространство проходной в неизменно призрачно-зеленом свете. Вставать определенно не хотелось, но и продолжать валяться
