хорошо, сядем на первый ряд, – обрадовалась Катя.
– Не думаю, чтобы было много народа, – отозвался Игорь, оглядывая полупустой зал.
– Не соглашусь с тобой, – заявила Катя, – американцы очень любят ток-шоу. Вон смотри, на третьем ряду сидит Эрни Смит с компанией, а на последнем ряду юноша, который на пресс-конференции предложил Гарри снять очки.
Однако правым в этом разговоре оказался Игорь, показ телевизионных программ не вызвал у гостей фестиваля интереса. Зал так и остался полупустым, и даже появление членов жюри не сделало его более значительным. Но данный факт нисколько не отразился на настроении Кати. За то время, которое она проработала в Англии, она не перестала удивляться умению журналистов поднимать в программах острые темы и, хотя вопросы преступности интересовали Катю меньше всего, она, затаив дыхание, впитывала формы построения шоу и манеру их проведения. В последнем сюжете на одном из ток-шоу разговор касался произведений Гарри Квинта. Эта программа показалась Кате наиболее скучной, так как, судя по однообразным высказываниям, автора многочисленных кровавых сценарием никто не знал лично, а желание прослыть продвинутыми критиками было велико.
Наконец, экран погас, в зале загорелся свет и одновременно с этим по помещению разнёсся громкий, удивлённый возглас.
– Черт возьми, это что, розыгрыш?!
Сидевшие в первых рядах обернулись и замерли, с ужасом созерцая кровавую картину, представшую их глазам. В проёме распахнутой двери стоял Гарри Квинт. Его значительная фигура в яркой гавайской рубашке резко выделялась на фоне белой стены, а рядом, словно неотъемлемая декорация к спектаклю, сияло кровавое панно. На светлом дереве стены, крупными красными мазками было изображено подобие солнца и падающих листьев. В звенящей напряженной тишине раздался чей-то голос.
– Похоже на Бенсон-Фест пожаловал Ишерский импрессионист.
И только тут все заметили в последнем ряду скрюченное тело молодого журналиста. На полу рядом с ним валялась опрокинутая банка и большая малярная кисть, перепачканная кровью.
Весть о появлении Ишерского маньяка быстро облетела все закоулки отеля «Койот». Неимоверный цинизм преступления, совершённого среди белого дня при огромном скоплении полицейских поражал и возмущал участников фестиваля. Официальное расследование взял на себя местный шериф Хейт, приятель Дадли, который к счастью оказался этим утром в отеле. Однако было совершенно ясно, что ни один из полицейских, присутствующих на фестивале, не останется в стороне от происшествия, посчитав поведение убийцы личным оскорблением и вызовом на бой.
После того, как все официальные процедуры были завершены и свидетели опрошены, Элен встретилась с Мэри и Адамом, которых появление Ишерского маньяка интересовало, пожалуй, больше других.
– Невероятно, – сокрушался Адам, – он всё сделал, чтобы уйти от правосудия и затеряться на просторах земли и вдруг снова привлекает к себе внимание.
– Но ты же знаешь, нет смысла искать
