мужчины и женщины в Быт 1–3: основные подходы
Оценивая подлинную интенцию отрывка, я сразу ставлю под сомнение толкования, которые исходят из предпосылки, что еще до грехопадения между полами существовала иерархия, будь то онтологическая или функциональная (вопреки подходам 1–3). Анализ Быт 1–2 привел меня к выводу, что сначала женщина не подчинялась/не покорялась мужчине.
Ничто не указывает на мужское превосходство/лидерство, а также на низший статус и подчинение женщины и в рассказе об искушении и грехопадении (3:1–7). Искушение женщины описывается в стихах 1–6. Ответ женщины змею выдает в ней ум, проницательность, информированность и способность ясно выразить свои мысли (а вовсе не недалекость, слабость, наивность и легкую уязвимость для змеиного лукавства, как часто думали раньше).[243] Кроме того, искушение, которому поддались Адам и Ева, состояло в попытке стать как Бог – проявить нравственную автономию в нарушение прямой заповеди Всевышнего. Бог ясно говорит, чем они согрешили: не нарушением иерархии, а вкушением плода с запретного древа (3:11). «Змей посягал не на власть мужчины, а на власть Бога».[244] Да, текст можно понять в том смысле, что Ева отошла куда-то, прельстилась, а затем предложила плод мужу.[245] Однако ни из чего не видно, что ее грех состоял в посягательстве на лидерство мужа или что ее муж не проявил «богоданное главенство» для обуздания ее.[246]
Неубедительна и попытка увидеть намек на лидерство мужчины в том, что в Быт 3 Бог обращается прежде всего к мужчине (якобы как к представителю всей семейной пары).[247] Отметим следующие детали текста.
Мужчина был создан раньше и первым получил заповедь не вкушать плод с запретного древа (2:17); он был предупрежден лично и непосредственно. Поэтому вполне естественно, что Бог воззвал сначала к нему. Однако это ничуть не означает, что до грехопадения мужчина командовал женщиной.
Мужчина отвечает перед Богом только за самого себя, поскольку личное местоимение в вопросе Бога имеет единственное число, а не множественное: «Где ты?» (стих 9).
Из беседы Бога с мужчиной не видно, что мужчина был блюстителем женщины. Он объясняет лишь свое поведение и не только не выступает от ее лица, но и обвиняет ее.
Женщину Бог спрашивает отдельно, и она сама за себя отвечает.
Расспросы в стихах 9–13 имеют хиастический/обратный порядок по отношению тому, в какой последовательности герои действуют в стихе 8, причем Бог – центр структуры (что согласуется с общей хиастической структурой всей главы[248] и еще одним изменением последовательности в стихах 14–19).
В ходе судебного дознания Бог опрашивает людей по одному, чтобы установить личную вину каждого. После того как мужчина обвиняет женщину, Бог просит ее занять свидетельское место.
Из ответов
Трибл: «Богослов, этический мыслитель, герменевт и раввин, она говорит ясно и со властью» (Trible,
Hess, “Equality with and without Innocence,” 89.
По-моему, это вернее, чем считать, что Адам был пассивным свидетелем разговора Евы (contra Trible,
Marrs, “In the Beginning,” 32, справедливо заключает: «Грех женщины в 3:1–7 не имел никакого отношения к узурпации мужской власти. Но Ева попыталась стать выше Творца, самостоятельно определять, что правильно, а что ложно». Более того, Божье слово Адаму («ты послушал голоса жены», 3:17) не означает, что мужчина позволил жене отбиться от рук (с. 34). Речь идет лишь о том, что «мужчина решил последовать совету жены, а не заповеди Божьей». Проблема состояла не вообще в том, что он «послушался» жену, а в том, что он предпочел ее совет непосредственному запрету Бога. Можно, правда, говорить, что противостоять искушению легче было вместе, а в одиночку Ева была более уязвима. Однако вместе можно быть и в полностью эгалитарных взаимоотношениях (каковые и существовали до грехопадения!), а не только в иерархических (каковые отсутствовали до 3:16).
Вопреки, например: Raymond C.Ortlund Jr., “Male-Female Equality and Male Headship: Genesis 1–3,” in
Afolarin Ojewole,
