style="font-size:15px;"> Белые парни появились неожиданно, когда казалось, что сил уже нет совсем. И когда хотелось просто свалиться, закрыть глаза, и пусть все вокруг горит синим пламенем. Плевать на все, и на свою жизнь тоже. Вот только на этом его мучении не закончились. Парни, не задерживаясь, проскочили мимо. Ободряюще похлопали Лео по плечу и сказали, что осталось до базы меньше километра. Мол, дойдешь потихоньку. А у них приказ, как можно быстрее выдвинуться к линии соприкосновения с противников. Помогать тем, кто еще очень далеко от базы. Кому сейчас еще труднее. Встреча со своими включила оставшиеся резервы организма, как и очередной глоток коньяка. И только когда появились перед глазами палатки и каски солдат в свежевырытых окопах, Лео чуть не лишился сил. Он просто свалился на бруствер окопа, потом сполз в траншею. И нет никаких сил, покинуть эту яму. И снова глоток коньяка заставил его напрячься, выбраться наверх, и шатающейся походкой дойти до полевой кухни, чтобы хоть чем-нибудь подкрепиться. Раненого уже отнесли в палатку, где расположился лазарет. Получил банку консервированного мяса, заставил себя съесть все эти четыреста грамм. Ведь сил потребуется еще не мало, чтобы выбраться отсюда. Усталость давила сном, перебивала аппетит. Если он не поспит хотя бы час – другой, он просто умрет от перенапряжения. В одной из палаток свалился на чей-то брошенный спальник и тут же мгновенно отключился, умоляя судьбу, дать ему отдых хотя бы до утра.
Но поспать долго не пришлось. Через три часа проснулся от бесцеремонной тряски за плечо и света ручного фонарика прямо в глаза. На вертолете прибыло подкрепление. Тело и мозг еще не восстановились после тяжкого марафона по прерии. Отказываются работать. Им нужен отдых. Но это никого не интересует. Пять солдат, возглавляемые сержантом, отправляются в ночь, в дальний «секрет». С наступлением темноты бой где-то там, вдали, вроде затих. Но это не повод расслабиться и потерять бдительность. Едва заняли позицию в километре от лагеря, так Лео сразу провалился в сон. Его время заступать на пост настанет только через два часа.
Вилли Крамер нервничал. Он мерил шагами свой кабинет из конца в конец и все не мог понять, как мог зеленый юнец его так обставить. Сын ушел из дома полгода назад, возомнив себя вполне самостоятельным, способным плыть против течения в этой не простой жизни. Он бросил университет и исчез, оставив записку, что отбывает в Европу, поближе к своей этнической родине. Почему эту записку он, Крамер – старший, принял, как истину, и все усилия по поиску направил в Европу? Он бизнесмен, и никогда никому не доверял полностью. А может это потому, что его мальчик никогда не лгал. Или ему, родному отцу, казалось, что он на это не способен. Вот и потерял время на поиски вдали от дома. А искать то надо было в своем городе, вернее в пригороде, в военной казарме. В каком-то часе езды от их особняка.
И в этот самый момент,
