и юридическим риском позициях олигархов или уголовных авторитетов. В новой России лучше зажили разве что депутаты Госдумы.
Теперь понятно, почему большинство новоявленных российских чиновников ООН в указанном году поспешило отказаться от принципа национальной замещаемости своих постов (так называемого секондмента) и спешно подписать постоянные контракты с Организацией. С этого момента следует вести отсчет настоящей, хотя и не замеченной миром и широкой общественностью, моральной и материальной революции, расколовшей прежде единый и сплоченный контингент отечественных дипломатов на жирующих сотрудников международных организаций и прозябающих мидовцев с их средней зарплатой, эквивалентной 300, от силы 500 долларам в месяц. И совсем даже не блатной Тёма Кранцев вдруг оказался в числе таких «счастливчиков», хоть и на короткое время. А ведь это тоже стресс. Но положительный.
Как утверждают оптимисты, каждый человек – кузнец своего счастья и у каждого счастья есть свой волшебник. Был свой предтеча, кудесник или, точнее, магистр волшебства и у везухи, свалившейся на российских сотрудников ООН. Дальновидно и загодя выковывая свое простое человеческое счастье, этот человек осчастливил несколько сотен других. Это, конечно, не много, все они так или иначе были ему лично известны, близки или обязаны, ну а всех желающих, понятно, не осчастливить. Есть имя у нашего кудесника. Кранцев хорошо представил себе этого полноватого негромкого человека с вкрадчивыми, подчеркнуто интеллигентными манерами. Жизнь всегда улыбалась в ответ улыбчивому и приветливому Ивану Ефремовичу Павловскому, а ее большую часть он провел в стенах или в контакте с ООН. К осуществлению заветной мечты он шел долго и упорно, но в общем-то прямым путем: служебное рвение, искусство внутренней дипломатии, умение дружить со службами безопасности и безупречная вежливость, скрывающая острый ум и точные инстинкты прагматика и циника, но можно, конечно, сказать и шахматиста.
В далекие семидесятые будучи ответственным сотрудником Департамента разоружения ООН по советской квоте, Иван Ефремович имел в своем подчинении некоего смышленого африканца, души не чаявшего в своем советском начальнике. Шли годы, Иван Ефремович по долгу службы и призванию ведал делами ООН, успешно двигался вверх по ведомственной линии и со временем поставил под свой контроль практически все назначения советских сотрудников в ООН. Перестройка открыла еще более широкие двери разумному и обходительному либералу, вполне логично и обоснованно приведя его на пост заместителя министра иностранных дел, курирующего международные организации. Не отставал в карьере и его бывший африканский подчиненный, ставший ко времени скромным Генеральным секретарем ООН. Карта легла. Пора было действовать наверняка.
Новые времена требовали демократизации обстановки в МИДе, изрядно поредевшем после попытки путча в августе 1991-го и назначения министром
