Я ВСЁ ПО…
Превращаю его в пыль. Фрагмент моих пыток в Атараксисе переносится в его память.
Моргаю.
Мы оба стоим в метре друг от друга.
/Спустя две с половиной недели постоянных смертей Шезму/
– СТОЙ! ПРОШУ!
Вырываю хребет. Вместе с тем призрак видит, как я, ещё будучи ноль-вторым, собственноручно сжигаю дом с запертыми внутри детьми.
Моргаю.
Мы оба стоим в метре друг от друга.
/Спустя три недели постоянных смертей Шезму/
– Остановись!
Убиваю. Моргаю. Мы оба стоим в метре друг от друга.
Снова.
/Спустя три недели и один день постоянных смертей Шезму/
– Пожалуйста.
Убиваю. Моргаю. Мы оба стоим в метре друг от друга.
Снова.
/Спустя три недели и два дня постоянных смертей Шезму/
– Прошу…
Убиваю. Моргаю. Мы оба стоим в метре друг от друга.
Снова.
/Спустя три с половиной недели постоянных смертей Шезму/
– Хватит…
/Спустя месяц постоянных смертей Шезму/
Он уже не кричал. Фантомная боль – это последнее, что его сейчас заботило.
Он умер один миллион двести девяносто шесть тысяч раз. И это тоже уже никого не заботило.
– Боже…, – с пустым взглядом прошептал Шезму, просматривая последние воспоминания, что я хотел ему показать, – Б-боже, Валир… что я наделал?..
– Едва не испортил жизнь дочери, что в итоге захотела спасти тебя от страданий, – сказал я с улыбкой на лице, и впервые за весь месяц выпустил оружие из рук.
– О нет…, – он поднял на меня испуганные глаза, – О нет! Боже, что я наделал?! Что я…, – он посмотрел на собственные руки, а его дыхание сильно ускорилось, – Что же я натворил… – Шезму схватился за лицо, – Какая же я тварь! П-почему?! Валир, скажи, почему я так поступал?!
– Потому что не знал другой стороны.
– Я…, – сказал призрак, – Я видел твою жизнь, Валир. Я прочувствовал весь твой опыт, будто бы сам прожил все столетия… мучений в Атараксисе, – он говорил отрешённо, словно бы не мог отойти от увиденного кошмара, – Я… я… что мне делать?! Зачем ты мне всё это показал?! Чтобы я мучался перед смертью? – он переходил на крик, – Чтобы понял, насколько дерьмом я был?! Да! Я понял! Я всё понял! Прошу, скажи, что ты не просто так заставил меня сдохнуть с чувством вины!
Он кричал. Но не от злости, а от обиды и непонимания.
Кричал как обычный человек, коим он стал лишь сейчас.
– Помнишь, как я сказал, что благодарен тебе?.., – вздохнул я, – Благодарен за то, что ты позволил мне выживать в этом мире. Помнишь?
– …
– Вот моя благодарность, Шезму. Я хочу отплатить тем же, – мой голос разносится по всему пространству, а тело медленно взмывает в воздух, –
