известием о жестоком убийстве целой команды, не обратили на телекинетика внимания.
Ну и конечно, заметила Лукия. Она и сама не бралась толком объяснить, как ей удалось. Пожалуй, она изучила его даже лучше, чем ожидала, и могла отличить его привычную игру в расслабленность от маски, которую удерживают дрожащими руками, лишь бы не сорваться.
– Кого из них ты знал? – сразу спросила она.
Лукии не нужно было задавать наводящие вопросы вроде «Что с тобой случилось?», догадаться оказалось несложно. Рале не отличается сентиментальностью юной девы, хватающейся за сердце при виде смерти как таковой. А вот при виде смерти того, кто дорог был живым, все обстоит иначе. Такое капитан проигнорировать не могла.
Ну и конечно, когда они оставались наедине, Лукия давно уже общалась с телекинетиком свободней. Раньше собственное желание сократить дистанцию ее смущало, теперь же стало привычным, почти необходимым.
Это был дефект, который Лукии полагалось искоренить, а она держалась за него с неожиданным упрямством.
Рале не спешил отвечать, он отошел от двери, опустился на кровать. Никакой расслабленности, сгорбленные плечи, напряженные мышцы, отведенный взгляд…
Значит, предстоят похороны друга.
– Я был знаком со всеми, – тихо сказал телекинетик. – Но по-настоящему знал только одного… Маркуса.
– Маркус Лин, телекинетик, номер 64, – тут же вспомнила Лукия. Она уже читала личные дела погибших, но там, естественно, не было указано, кто с кем дружил. – Тоже телекинетик…
– Мы учились вместе. Познакомились на первом курсе академии, как-то сразу начали общаться…
Лукии был известен этот тип дружбы – тот, который остальные представители специального корпуса чуть ли не братством считали. Капитанам он был чужд, но они изучали подобное как часть психологического портрета команды.
Сейчас Лукии полагалось послать телекинетика к Альде на профилактический осмотр – чтобы ему выдали разрешение на миссию. Но вместо этого Лукия присела на кровать рядом с ним и мягко опустила руку ему на плечо. Инструкции подсказывали, что это сентиментальный жест с низкой психологической эффективностью. Однако Лукии почему-то казалось, что поступить так будет правильней, чем отправить Рале к телепатке.
– Вы общались после выпуска?
– Да, неплохо… У нас там в академии своя компания была, не все потом общение продолжили, но с Маркусом как-то получилось. Я был у него на свадьбе… У него двое детей. Осталось.
– Мне жаль.
Лукия с удивлением обнаружила, что ей и правда жаль. Эмпатия не просто проявила себя не в первый раз, она, похоже, прогрессировала. Такое не вырежешь из себя, как опухоль, требовалось лечение посерьезней, однако с этим Лукия планировала разобраться позже.
– Если ты думаешь, что я совсем расклеился, то зря, – криво усмехнулся телекинетик. – Лужа по имени Рале – так? А вот не так. Ты можешь не сомневаться во мне. Я сделаю все, что должен.
– Я
