Западной Европы, Азии и Америки. К российским границам сразу стал стягиваться военный потенциал этих стран. Так, соотношение стратегических сил в Европе после ликвидации Варшавского договора и вывода российских войск из Германии и стран Балтии стало одной из ключевых проблем, поскольку российские Вооруженные силы покинули Европу, а американские войска в системе НАТО сохранили позиции на Европейском континенте.
Кроме того, на политическом пространстве бывшего Советского Союза был провозглашен принцип «политического плюрализма». Под ним понималось непререкаемое и незыблемое право политической независимости для так называемых суверенных государств, возникших из бывших советских республик, что Россия должна была беспрекословно признавать. Россия могла рассчитывать лишь на экономическое сотрудничество, которое, как правило, сводилось к требованиям от нее финансовой, энергетической или сырьевой «поддержки».
Итак, в результате отсутствия какой-либо внешнеполитической стратегии, Россия отдала Западу без всяких гарантий с его стороны важнейшие геополитические и стратегические рубежи, лишилась безопасных границ, огромных регионов. По существу, она утратила все стратегические рубежи и границы, значительную часть своего геополитического пространства, которые создавались военными усилиями десятков поколений россиян. Стали легко уязвимыми для агрессоров важнейшие политические, экономические, военные объекты государства, включая Москву.
Таким образом, в результате развала СССР, а также либеральных реформ, оказались ослаблены позиции России в мировом сообществе. Именно внутренняя слабость России стала провоцировать те внешние акции, которые были направлены против ее безопасности.
Действия российского руководства на протяжении 90-х годов ХХ века также не свидетельствовали о понимании им геополитической природы дезинтеграционных процессов в стране. Некомпетентная политика властей нашла свое выражение в том, что национальные процессы абсолютизировались, стали рассматриваться в отрыве от социально-экономической ситуации в России, от мировых процессов; принципы интернационализма и взаимопомощи народов, социальной справедливости предавались остракизму.
Обвал реформ, крах надежд на скорое для страны экономическое возрождение, продолжали инициировать в ряде богатых природными ресурсами регионов экономический и политический сепаратизм. Впервые в новейшей российской истории все регионы перестали бояться Центра и уважать его. Отсутствие страха подтверждалось массовым уклонением от уплаты налогов и от воинской обязанности, и даже такими обыденными явлениями, как повсеместное несоблюдение правил дорожного движения. Отсутствие уважения к центральным органам власти проявилось в полном равнодушии к высокопоставленным чиновникам и ведомствам федерального правительства, что неоднократно подтверждалось опросами общественного мнения.
В результате
