это уже приятно, – отозвался Грант.
– Придет, придет, – утешил его Роджерс и пригласил Гранта к себе домой на ланч.
Однако Грант предпочел поесть в отеле.
Он сидел в столовой «Белого оленя» и ел простой, но обильный ланч, который поставили перед ним, когда доносившаяся из кухни по радио музыка прервалась и раздался голос диктора, сопровождаемый стуком кастаньет и звучавший оттого странно урбанистически.
– Перед новостями послушайте обращение полиции. Того, кто в среду вечером посадил к себе в машину молодого человека на шоссе между Уикхемом и Кроумом, в Орфордшире или где-нибудь поблизости от этого места, просят связаться со Скотленд-Ярдом. Телефон: Уайтхолл, один-два-один-два, – пропел веселый голос.
Затем последовал стремительный поток дикторских голосов – радио передавало последние известия.
Грант без всякого удовольствия доел очень вкусный пудинг с вареньем и опять вышел на солнечный свет. Когда он заходил в «Белый олень» на ланч, улицы кишели толпами субботних покупателей, теперь они были пусты, а лавки закрыты. Грант выехал из городка и еще раз пожалел, что не может отправиться на рыбалку. Как это он выбрал профессию, при которой нельзя рассчитывать на свободный вечер в субботу? Полмира сейчас спокойно сидит и наслаждается ранним солнечным вечером, а он должен провести его, занимаясь ерундой, задавая вопросы, которые ни к чему не приведут.
Грант ехал обратно в Сэлкотт в очень дурном расположении духа. Только Дора Сиггинс слегка развеселила его. Он подобрал Дору сразу за городом на длинном скучном огороженном участке, где шоссе милю или чуть больше шло параллельно реке.
Издали Грант принял фигурку, что брела по дороге, за мальчишку, который тащит мешок с инструментами, но, подъехав ближе и притормозив в ответ на поднятый большой палец, обнаружил, что это девушка в рабочих брюках, с большой хозяйственной сумкой в руках. Девушка несколько развязно ухмыльнулась и проговорила:
– Вы спасли мне жизнь, право слово! Я опоздала на автобус, потому что покупала обувку для сегодняшней танцульки.
– О! – произнес Грант, глядя на пакет, не поместившийся в битком набитой сумке. – Хрустальные?
– Не для меня, – сказала девушка, захлопывая дверь и удобно устраиваясь на сиденье. – Всякое там «домой-к-полуночи» – не для меня. И потом, знаете, башмачок был вовсе не хрустальный. Он был меховой. Французский или что-то вроде. Мы учили про это в школе.
Интересно, подумал Грант, остались ли у современной молодежи хоть какие-нибудь иллюзии? На что будет похож мир без сказки? Или для современного ребенка прелестная иллюзия того, что он сам фигура первостепенного значения, вытеснила прежние, более абстрактные фантазии? От этой мысли настроение Гранта значительно улучшилось.
По крайней мере, соображают они быстро, современные дети. Наверное, благодаря кино. Они, завсегдатаи кинотеатров, покупающие билеты за один-два пенса, всегда успевают
