голове у Малкина тут же возникли соседние многоэтажки, которые громоздились неподалеку и хорошо были видны из ее окна. Его покоробило от вдруг возникшей неприятной мысли:
– Выходит, у вас тут за всеми подглядывают, и вы за темными окнами пытаетесь спрятать свою жизнь?
– Наши предки, возможно, не знали затемнений. А мы не живем без этого, хотя за темными окнами ничего спрятать нельзя, – грустно вздохнула Илата, лицо ее осунулось и вмиг потеряло свежий налет. – Люди знают об этом, а те, кто не знает, догадываются, что в нашей жизни никакая тень неспособна уберечь никакие секреты, даже литые стены не спасают от этого. Но людям свойственно надеяться – надежда прибавляет сил, жить с надеждой комфортнее.
Подтянув ноги, Ванька оттолкнулся от спинки стульчика и нескладно вскочил с сиденья:
– Все надеются, и никто не пробует с этим бороться? – спросил, выгибая позвоночник.
Такой вопрос как будто удивил Илату – ведь она, кажется, доходчиво все объяснила, но, похоже, требуется разжевать.
– С этим невозможно бороться. – Сказала, шагнула к столу и оперлась на столешницу.
Проследив за нею, Малкин отметил паутинки морщин на тыльной стороне ладоней, а на ее слова недоуменно пожал голыми плечами:
– Тогда для чего нужно затемнение? Да и одежда ни к чему. Бегайте с фиговыми листками, как в каменном веке.
Прозвучало это не совсем корректно, но Илата как будто не заметила вызова, убрала руки за спину и подхватила, отходя от стола:
– Одежда, затемнения и стены действительно бесполезны для плойдэров, но простым гражданам запрещено иметь плойдэры. У них только глаза, а для глаз одежда, затемнение и стены – препятствия.
Недовольно супившийся после того, как женщина оттолкнула его от окна, Раппопет наморщился больше:
– Что еще за плойдэры? – спросил монотонным голосом.
Проведя грустным взглядом по всем, Илата медленно прошлась по комнате и только потом отозвалась. Впрочем, это не был ответ и не было удивление, скорее сожаление о некомпетентности гостей:
– Да, видно, из дремучих мест вы прибыли сюда, что не понимаете и даже не догадываетесь, о чем я говорю!
Качнувшись на ногах взад-вперед, Малкин сунул руки в карманы и негромко успокоил:
– Пожалуй, я догадываюсь, что ты имеешь в виду. Но ведь всякая вещь может попасть к кому угодно. И все, что хорошо для одной стороны, может быть так же полезно и для другой. Надо только суметь воспользоваться этим.
От Илаты повеяло холодком. Она приняла упрек на свой счет, точно Ванька обвинил ее, что она не сумела добыть для себя плойдэр, и потому зашторилась сухим сдержанным тоном:
– Ты только что появился в нашем городе и анклаве, совсем ничего тут не знаешь, а уже твоя фантазия буйно разыгралась. Умерь пыл. Не спеши с выводами. Может, в тех местах, откуда вы пришли, многое проще, чем у нас, но не
