разгружайте, у нас мало времени. Элин покажет, где смонтировать скульптуру.
Она махнула женщине помоложе – темноволосой, в очках, – резко повернулась и зацокала обратно к дому, снова вернувшись к телефонному разговору.
– Sorry for that, James. As I was saying, don’t pay any attention to the rumors. The market in Skåne is booming and Gislövsstrand is an excellent investment opportunity…[3]
– Элин Сиденвалль, ассистентка Джесси, – представилась молодая женщина. Ей было лет двадцать пять, в речи слышался стокгольмский выговор. Блузка застегнута под горло, а каблуки значительно практичнее, чем у начальницы. В одной руке женщина держала папку-планшет. – Скульптуру надо установить внизу, в гостиной.
– Внизу? – спросил Ронни. – В наряде ничего про лестницу не сказано.
Элин заглянула в документы.
– Установить в гостиной на нижнем этаже, – прочитала она.
– Вот именно. Про лестницу ничего нет, – констатировал Ронни.
– Это дом ступенчатой этажности, он выстроен на склоне, – сухо объяснила Элин. – Холл, кухня, гостевая, гардеробная и еще несколько комнат – на верхнем этаже. Общие пространства, спа и хозяйская спальня – на нижнем этаже с выходом в сад и к морю. Скульптура будет стоять в гостиной, непосредственно под кухней. Вот, сами посмотрите!
Она протянула Ронни планшет и постучала по нему пальцем.
Обычно Ронни в таких случаях начинал протестовать, но шеф предупредил их, что с этой клиентки надо сдувать пылинки.
Элин Сиденвалль вопросительно вскинула бровь.
– Ну? Работаем?
Ронни смиренно вздохнул и откинул задвижку на задних дверцах фургона.
– Две сороки весны не делают, или как ты там говоришь, а, Стиббе? – проворчал он, удостоверившись, что Элин его не услышит.
Прошел почти час. Перевозчикам удалось стащить скульптуру вниз по лестнице и установить ее в гостиной. Элин зорко наблюдала за ними и прерывала их труды, как только возникал хоть малейший риск того, что они заденут стены или перила. Потом она взяла рулетку и лично удостоверилась, что скульптура стоит именно там, где должна. Однако Джесси Андерсон осталась недовольна. Ронни и Стиббе пришлось трижды перетаскивать скульптуру взад-вперед, прежде чем Джесси наконец отпустила их с миром.
Элин проводила обоих к выходу. Ронни – может, у него резко понизился сахар, а может, дело было в незапланированном спуске по лестнице – не удержался и нарушил инструкции шефа.
– Про вас вчера в газете было, – сказал он. – Николовиус написал новое письмо; вот он вас припечатал. – Ронни, к своему удовольствию, заметил, что ассистентка скривилась. – Кто бы ни был этот Николовиус, он ненавидит вашу начальницу. И вряд ли он в этом одинок, верно?
Элин промолчала.
Ронни подмигнул ей и полез в фургон.
– Откроете ворота? – спросил он, опустив окошко.
– Поезжайте, и они откроются автоматически, – сухо ответила ассистентка.
Элин Сиденвалль
Простите, Джеймс. Как я говорила, не обращайте внимания на слухи. Рынок в Сконе переживает подъем, Йислёвсстранд – великолепная возможность для инвестиций… (
