не всю твою душу, сынок, кусочек все же остался на месте! Так что ты хочешь свободы, не можешь не хотеть – я прав?
Две-Восьмерки коротко обернулся взглянуть на своих собратьев ведунов, маршировавших вперед и вперед с каменными лицами.
– Хочу, больше всего на свете, – тихо ответил он.
Нищий не отпускал его руку.
– Будем на связи, – сказал он, а потом разжал пальцы и подтолкнул Две-Восьмерки к потоку его соратников. Когда Две-Восьмерки встроился в их ряды и оглянулся, нищего на порожке уже не было.
Первая бумажная птичка прилетела через несколько дней после их встречи, в глухой ночи. Как только Две-Восьмерки прочитал послание, она сама собой истлела в его руках, обратившись в дым.
«Ты не один, Две-Восьмерки. Мы присматриваем за тобой и выжидаем момент. Мы близко. Когда придет время, мы вытащим тебя».
Такие птички начали прилетать к нему довольно регулярно, и он привык подниматься ночью и сидеть в темноте в ожидании нового послания.
«Тебя ждет новая жизнь в Западной Ведунии».
«Мы можем тебя защитить».
«Час близок».
Этой ночью Две-Восьмерки последовал указаниям из последней записки: второй из всего множества, где было сказано, что нужно прислать ответ. Первая из двух прилетела на той неделе, в ней предписывалось найти тайник, достаточно большой, чтобы спрятать там предмет размером примерно со спичечный коробок. Две-Восьмерки страшно рисковал, но все же сумел стащить за ужином столовый нож и спрятать его у себя под комковатым матрасом. Следующие несколько ночей он с помощью этого ножа расковыривал половицу рядом со своей кроватью. И преуспел.
Однако же сегодня он рисковал куда как сильнее.
Когда Две-Восьмерки дошел наконец до двери и потянулся к ее ручке, его рука сильно дрожала. Он крепко сомкнул на ручке пальцы, стиснул зубы. Еще раз оглянулся на полный спящих ведунов дортуар – и повернул ручку, открыл дверь и выскользнул в коридор.
Район, где жили Белые ведуны, располагался в восточной части Королевской Гавани, рядом с волшебными фабриками, на которых ведуны работали. Эти кварталы состояли из одинаковых здоровенных муниципальных зданий, бесцветных, многоэтажных и уродливых общежитий, где проживали все городские Белые ведуны. В Серебряном Королевстве им не полагалось особых роскошеств: в общежитиях не было ни ковров, ни каких-либо украшений на стенах, ни даже ярких красок в помещениях. Две-Восьмерки скривился от страха, услышав скрип половицы под ногами. Любой самый крохотный звук мог навлечь смертельную опасность. Здание было погружено в темноту, светильники с драконьим огнем были погашены, но Две-Восьмерки был только рад покрову ночи, пускай даже из-за него тени пугали, казались шевелящимися живыми существами.
Узкий коридор выводил в следующий, пошире, а потом – через еще одну дверь – в просторный вестибюль перед входом. Это было самое опасное место: через высокое
