классике.
– Да, сладкой эту жизнь не назовешь, – согласился сын и душераздирающе зевнул.
– «Песнь о буредрельщике», – предложил свой вариант Колян. – Есть такое слово?
– Нет, – досадливо молвил сын. – Но есть много других подходящих слов…
– Дрррр-брррр-уииииии! – заглушив его, взревело за стеной.
Буредрельщик начал свой трудовой день, помешав нам узнать, каков запас ругательств у представителя молодого поколения.
Хотя ненормативную лексику сын никогда не использует. Он у нас идейный. Употребление спиртного, курение, ругань, переход улицы на красный свет и нарушения ПДД за рулем у него под строжайшим запретом. Причем не только для себя – для окружающих тоже, так что папе с мамой приходится соответствовать.
– Нехороший буредрельщик, – дипломатично подытожил Колян. И добавил – конечно, только для того, чтобы не ломать ритм классического произведения: – Чтоб твоей сломаться дрели! Чтоб попасть сверлом в проводку и квартиру обесточить! Пусть тебя ударит током, белой молнии подобным!
– Кровожадненько, – одобрительно хмыкнул сын и ушел в ванную.
За завтраком выяснилось, что у всех есть дела в городе. Мужу нужно наведаться в редакцию журнала, с которым он сотрудничает, сыну – прикупить себе новые беспроводные наушники, мне – отправить очередное письмо с документами в московское издательство. В почтовых отделениях нашего пригорода почему-то систематически нет обыкновенных марок, хотя имеются суперсовременные роботизированные машинки, которые развозят по жилым кварталам заказные отправления. Что тут скажешь, Мурино – город контрастов.
Сразу после утренней трапезы мы слаженно, резвой рысью, как птица-тройка, вырвались с огороженной территории нашего ЖК на оперативный простор. Дружно доскакали до метро, а уже там разделились, потому что станции назначения у всех были разные. Я поехала на Финляндский вокзал – на втором этаже старого здания по соседству прячется уютное почтовое отделение, где никогда не бывает очередей.
Ирка позвонила мне, когда я уже налепила на конверт с документами только что купленные марки. Опустив приветствие, подруга спросила с необоснованной, на мой взгляд, претензией:
– Ну и где ты?!
– На Финляндском вокзале. – Я отдала конверт женщине в окошке и повернулась к выходу.
– Это где Ленин с броневика вещал?
– Было такое когда-то, да. – Я оценила проявление эрудиции. – А ты молодец, не забыла уроки истории.
– Забывать уроки истории – последнее дело, – важно согласилась Ирка. – А ты, кажется, не вспомнила, что у нас уже было дело с трупом в полиэтиленовой упаковке[2].
– Ты видишь что-то общее между тем случаем в Краснодаре и этим в Мурине?
– А ты не видишь? Там были две жертвы – мужик и баба, и тут тоже!
– Верно, – согласилась я. – И что из этого следует?
– Из этого, может, и ничего. А из того нашего опыта следует, что для начала нужно основательно
Читайте об этом в романе Елены Логуновой «Маска, я вас знаю!».
