орал от боли, бился на копье, словно жук на булавочной иголке, но ничего сделать не мог.
Следующие несколько минут смешались настолько, что я даже вспомнить подробности не могу – я бил, резал, кромсал, уворачивался от ударов, защищался щитом.
Умудрился потерять топор, и сам того не заметил, как вогнал лезвие своего меча (когда только достать из ножен его успел?) в грудь очередному противнику.
Внезапно прилетевший мне в голову удар заставил рухнуть на землю.
Шлем спас от смерти, но голова гудела так, что я вообще ничего сообразить не мог.
Попытался подняться, но какая-то сволочь пнула меня ногой, вновь опрокинув не землю.
Сам собой скрамасакс прыгнул мне в руку, и я вонзил нож в ногу, оказавшуюся в поле зрения.
– А-а-а-а!
Тут же рядом со мной рухнул сат, схватившийся за свою раненую ногу.
Он вытащил мой нож из раны, отбросил его в сторону.
Я же, оттолкнувшись ногами, прыгнул вперед, уселся на него сверху и принялся избивать.
Мои кулаки монотонно опускались на его лицо.
Раз за разом, снова и снова.
Бум-бум-бум…
Я словно бы в какой-то транс вошел, словно бы не дрался, не бил врага, а просто выполнял какую-то обыденную, скучную и монотонную работу.
Морда противника превратилась в настоящий фарш – вся залита кровью, всюду ссадины, царапины. Но ведь все еще брыкается, пытается выбраться…
В очередной раз кулак опускается ему точно в нос, но эта сволочь не желает умирать или хотя бы просто отключаться. И что с ним делать? Ведь брыкается, пытается вырваться…
Я схватил первое попавшееся, что увидел – свой собственный щит.
Схватил его двумя руками и с силой опустил ребром на голову врага.
Один раз, другой, третий…
Я бил и бил, пока, наконец, в очередной раз не опустил на голову противника, а сил поднять щит уже не было.
Да это и не требовалось – голова противника превратилась в кашу из раздробленных костей, мозгов и крови. Я просто растолок ему череп…
Отбросив щит, я брезгливо обтер руки о звериную шкуру, служившую сату одеждой, и сполз, наконец, с него.
Бой уже утихал – хоть еще и были сражающиеся неподалеку, но их уже мало. А вот трупов вокруг просто огромное множество. Лежащие на земле, друг на друге, с торчащими из спин копьями, с топорами или мечами, застрявшими в головах, броне. Здесь вперемешку лежали и саты, и северяне.
– Тэн!
Кто-то ухватил меня за руку, и я чисто рефлекторно попытался оттолкнуть его.
– Тэн! Это я, Хватти, – я повернул голову и уставился на человека, возникшего рядом. Почему-то не получалось сфокусироваться на его лице, оно плыло, размывалось.
– Мы победили, тэн! Мы их разгромили! – радостно вещал Хватти.
Я просто молча кивнул.
– Догнать…убегающих… – выдавил я из себя.
– Сделаем,
