время-то уже двенадцать, пора ложиться, завтра рано вставать, – заметил Илья. Он не стал говорить Ане комплимент, что она отличная хозяйка и готовит вкусно, чтобы девушка не засмущалась ещё больше. Видел, как она волнуется из-за его присутствия, смущается, краснеет. Но всё это было так мило.
– Мне завтра надо к следователю, так что я приду только на экзамен и то, наверное, к самому концу.
Илья задумчиво почесал затылок.
– А я к экзамену не готов, так что придётся тебе меня выручать. – Он внимательно посмотрел на девушку. Аня кивнула, давая понять, что поможет. – Хочешь, к следователю съезжу с тобой?
– Хочу. С тобой мне будет не так страшно туда идти. – Девушка поёжилась, оттого что завтра ей придется посетить место, где состоится встреча с братом, которого задержали за хулиганство: несколько побитых им студентов написали на его заявления.
Утром Илья отвёз девушку в отдел полиции. Аня предполагала, что молодой человек просто подождёт её в машине, но Илья пошёл следом, галантно открыв входные двери и пропустив даму первой. В тесном помещении с решётками, навевающих тревожное чувство, Аня поёжилась и передёрнула плечами. И если бы Ильи не было рядом, то она сейчас дрожала бы как осиновый лист от страха перед встречей с братом. Уйдя в свои мысли, девушка пропустила вопрос дежурного, сидящего за пуленепробиваемым стеклом. Лишь краем уха зацепила глубокий баритон Ильи, когда тот что-то ответил. Перед ней открылась решётка и Илья слегка подтолкнул её вперёд.
Следователь встретил их на полпути. Перед входом в кабинет попросил Илью остаться в коридоре.
Спустя полтора часа Аня дочитывала показания, записанные следователем в протоколе допроса и взяла ручку, чтобы завизировать их, как дверь отворилась и в кабинет ввели Лёшу. Он слегка пошатнулся, распознав кто находится там. Его руки в наручниках были сцеплены сзади. Весь мятый и грязный, лохматый, небритый, с запекшейся кровью на губах и носу, он презрительно фыркнул и вальяжно бухнулся на стул, стоявший на некотором расстоянии от сестры. Аня непроизвольно рванула к нему, что бы выразить сожаление и сочувствие, зная что ему сейчас не сладко. Но шестое чувство остановило её от этого поступка. Глаза парня сузились, как будто оценивали что-то. Через долю секунды из его рта посыпались оскорбления и проклятья в её адрес, но следователь резким и строгим окриком призвал его к порядку. Лёша захлопнул рот, но глаза с неистовым бешенством продолжали сверлить Аню, давая понять, что ей несдобровать, как только он освободится. Чувствуя исходящий от него негатив, девушка отвернулась от брата. Закусив губу, Аня пожалела, что при рассказе следователю смягчила деяния Лёши. Она написала фразу о достоверности вышеизложенного в допросе и расписалась.
Следователь поставил свою отметку на пропуске и передал девушке, отпуская её. Проходя мимо брата, она смотрела в пол, но краем глаза уловила, что Лёша сделал рывок в её сторону, и когда она в испуге отпрыгнула, заржал во всю
