гой исследователь, прикомандированный к обсерватории, налил себе еще выпить. Он прошел через скотч, бурбон, затем ром и весь прочий алкоголь, пока не остался лишь персиковый шнапс. Джон пил его неразбавленным: смешивать было попросту не с чем. Делая первый глоток, Бишоп скривился.
Было девять утра, и его отвращение к спиртному продлится еще минут двадцать, до третьей порции.
– Тебе мерещится, Мар, – изрек он, отставляя пустой стакан и сосредотачиваясь на том, чтобы наполнить его вновь.
Мэри коробило оттого, что он зовет ее «Мар». Никто никогда не называл ее так. Было в этом прозвище что-то неопрятное. Но Джон – единственная ее компания, и они пришли к своего рода взаимопониманию.
После вспышки болезни, когда люди по всему Пуэрто-Рико умирали десятками тысяч, они в обсерватории оказались практически в изоляции, и Джон без отлагательств попытался ее закадрить. Мэри отшила его. Вторая попытка последовала два дня спустя. После этого Бишоп совершал поползновения уже ежедневно, все более и более агрессивно, пока Мэри не саданула его коленом по яйцам. Это несколько укротило его, заставив переключиться на выпивку и ехидные реплики.
Встав, Мэри подошла к окну с видом на пышные зеленые пуэрто-риканские холмы и леса. Единственный признак цивилизации здесь – параболическая антенна, утопленная в плато среди холмов и направленная прямо в зенит. Радиотелескоп в обсерватории Аресибо – крупнейший радиотелескоп в мире, триумф человеческой техники. Он символизирует синтез наук, отлившийся в пик человеческого созидания, угнездившийся посреди первобытного пейзажа, олицетворяющего прошлое человечества. И теперь он свершил свою высочайшую миссию. Контакт.
– Он настоящий, – отрезала Мэри.
– Откуда ты знаешь?
– На нем указан наш адрес.
Оторвавшись от своего пойла, Джон поднял взгляд.
– Нам надо сматываться отсюда, Мар. Вернуться к цивилизации, к людям. Тебе сразу полегчает…
– Я могу это доказать. – Отвернувшись от окна к компьютеру, Мэри нажатием нескольких клавиш вызвала сигнал на экран. – В нем две последовательности. Что означает вторая, я не представляю, признаю. Уж слишком она сложна. Но первая составлена из элементарных повторов: включено-выключено. 0–1. Двоичные числа.
– Биты.
– Именно. Но есть и третий код – разделитель. Он появляется после каждого восьмого бита.
– Восемь бит. Один байт. – Джон отодвинул бутылку в сторонку.
– Это код.
– Чего?
– Еще не знаю. – Мэри прошла обратно к компьютеру, чтобы проверить, как продвигается дело. – До завершения анализа осталось меньше часа.
– Это может быть случайным совпадением.
– Не может. Первая часть, уже расшифрованная, представляет собой наш адрес.
Громко расхохотавшись, Джон снова схватился за выпивку.
– На минуточку ты меня надула, Мар.
– Если бы ты собирался послать сигнал на другую планету, что бы ты поставил в начале? Адрес.
Кивнув, Джон плеснул в стакан еще шнапса.
– Угу, только не забудь почтовый индекс.
– Первые байты содержат два числа: 27 624 и 0,00001496.
Джон промолчал.
– Ну, подумай, – призвала его Мэри. – Какая единственная константа неизменна во всей Вселенной?
– Гравитационная постоянная?
– Гравитационная постоянная – константа, но ее значение зависит от кривизны пространства-времени и от взаимной близости тяготеющих объектов. А нужен общий знаменатель, который известен любой цивилизации, на любой планете, независимо от ее массы и местонахождения, во всей Вселенной.
Джон просто вертел головой, словно надеялся высмотреть ответ.
– Скорость света. Это универсальная константа. Она никогда не меняется, где бы ты ни находился.
– Верно…
– Первое число – 27 624 – это расстояние до Земли от центра Галактики в световых годах.
– Это расстояние может относиться к десяткам планет…
– Второе число – 0,00001496 – точное расстояние от Земли до Солнца в световых годах.
Джон добрую минуту таращился в пространство перед собой, после чего убрал бутылку и полупустой стакан с глаз долой. И вперил взгляд в Мэри.
– Это наш билет.
Мэри приподняла брови.
– Продадим это. – Джон откинулся
