Да, пожалуйста. Мне нечего скрывать от вас.
Человек в чёрной полувоенной форме безрезультатно пытался вернуть себе прежнее хладнокровие, но на покрасневшем лице его начала появляться испарина:
– Это хорошо. Это правильно. Но имеются некоторые формальные процедуры, которые мы сможем провести только после вашего выздоровления, а это очень замедлит дело. Поэтому я бы хотел попросить вас помочь мне обойти все эти формальности…
Позади следователя, у дверного проёма, стояла маленькая, щуплая азиатка; культи ног её были прикреплены к металлопластиковым эластичным протезам. Слишком дорогим для этих мест.
– Я дико извиняюсь, но все зрительные файлы я смогу вам предоставить только в присутствии адвоката и при наличии всех необходимых с вашей стороны документов.
Чёрные отверстия ноздрей угрожающе расширились на красном лице следователя. С жадностью втягивая хлорированный воздух помещения, он прошипел:
– Вижу, вы знакомы с законами Российской Империи, Даниил Олегович. Вы большой молодец! Если вы не против, позвольте хотя бы задать вам пару вопросов.
Данила кивнул.
Лицо азиатки было располовинено однотонной чёрной татуировкой, что ровными прямыми линиями огибала нос, губы и веко девушки.
– Сколько вам полных лет, Даниил Олегович?
– Двадцать восемь.
– Какими были ваши последние действия, что вы помните?
Ответ последовал с некоторым затруднением:
– …я… говорил по телефону… с подругой. Мы собирались встретиться. Говоря, сел в вагон на станции «Достоевская», поэтому не особо наблюдал за происходящим вокруг – огромная толпа, давка. Всё как обычно. Тут вам придётся ждать видеозаписи с моей карты памяти.
– Куда вы направлялись?
– Домой. Дальневосточный проспект. Но… мои планы изменились, и я собирался встретиться с подругой, как я уже сказал.
– До свидания, Даниил Олегович. Благодарю за сотрудничество, – следователь развернулся и вышел из палаты, маленькая азиатка исчезла следом за ним.
Уставшее сознание парня начало медленно расслабляться, позволяя воспринимать всё больше деталей окружения – огромные массивы тел серыми мясными дюнами заполнили пространство палаты.
«Так сразу и не скажешь, кто из них мёртв. Неудивительно, что трупы не успевают выносить до их частичного разложения».
Осыпающиеся стены сочились звуками пьяного угара.
«Видимо, сегодня Новый год… или, может быть, завтра…»
Обитатели больницы радовались исключительному дню, громким смехом и разговорами заглушая его начало. Неуверенный шёпот молодой стажёрки вновь обратился к нему:
– Тот человек ушёл… не хотите?.. – она неуверенно протянула ему руку с бокалом вина.
– Вы всё это
